Константин Корепанов, старший преподаватель Миссионерского института: Вне самодисциплины, аскетичности нет миссионера

Мы не поймем, почему такая напряженность между Христом, проповедующим любовь, добро, прощение, милосердие, и окружающими Его иудеями, причем не только теми, которые в конце концов Его и убили, а и уверовавшими в Иисуса Христа: они вроде уверовали, но почему-то Его ненавидят. Кто не понимает, о чем идет речь, могу посоветовать обратиться к 8-й главе Евангелия от Иоанна. То же самое мы видим в примере апостола Павла. Среди иудеев, ненавидящих апостола Павла, были и иудеи-христиане.

И вот этого никогда не понять, если человек приходит миссионерствовать к людям не потому, что он любит их, а потому, что любит то, чем они занимаются. Ничего не получится. Никакой миссии не будет. Мы на самом деле под видом миссионерства занимаемся тем, что нам лично очень нравится.

Кроме того, человек, обратившийся к миссионерскому служению, должен всем своим сердцем быть непорочен перед Богом. Он должен не перестать молиться, должен не перестать творить правду. Ездя на байке, одевая «кожаные ризы», все эти металлические вещи, которыми украшаются байкеры, внутри он должен быть всецело преданным Богу, не должен допустить в сердце свое никакого греха. А если он допустил, тогда он упал со своего положения, он не чист перед Богом, ему самому нужно искать Бога.

«Врачу, исцелися сам!» Как он может помочь этим людям, если он сам недугует теми же страстями, которыми болеют эти люди, что он может им принести? Он должен сначала каким-то образом достичь способности неразрывно пребывать с Богом в любых обстоятельствах жизни – чтобы на байке ли он, у костра ли, в палатке ли, в путешествии, он мог молиться Богу. А если он не может молиться, если молитва уходит, если он чувствует потерю мира, если он раздражается, становится сварливым и немирным, то, значит, он оставлен Богом. Что же он несет этим людям? Ничего. Только самого себя, только свое знание о Боге, а не слово Божие.

Это момент на самом деле очевидный – об этом миссионерстве и говорит апостол Павел. Отсюда вытекает второе условие плодотворного миссионерства, о котором он говорит дальше; оно обычно не слышится и забывается. В заключительной части 9-й главы и есть правильный фундамент подлинного миссионерства, с 24-го по 27-й стих:
«Не знаете ли, что бегущие на ристалище бегут все, но один получает награду? Так бегите, чтобы получить. Все подвижники воздерживаются от всего: те для получения венца тленного, а мы – нетленного. И потому я бегу не так, как на неверное, бьюсь не так, чтобы только бить воздух; но усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным».

Обычно эти слова приводятся как оправдание аскетической традиции, они отрываются от миссионерского контекста, воспринимаются как совет христианину поститься и молиться. Но апостол Павел говорит эти слова именно для миссионеров. Так и заканчивает: «я усмиряю и порабощаю тело мое, дабы, проповедуя другим, самому не остаться недостойным». То есть, если я хочу проповедовать, тем больший аскетический подвиг я должен на себя возложить.

Вновь и вновь обращаю внимание: страницы Нового Завета, вообще Священного Писания нужно читать внимательно. Каждый, кто внимательно перечитает 9-ю главу вновь и вновь или хотя бы вторую половину ее, с очевидностью поймет, что аскетическая составляющая, о которой в заключение говорит апостол Павел, именно и есть фундамент миссионерской деятельности. И вне этой самодисциплины, аскетичности, когда человек ни на миг не позволяет себе расслабиться, не может позволить себе не воздерживаться, чтобы ни на миг не прилепиться сердцем своим к миру сему, нет миссионера.

Мы читали в I Соборном Послании Иоанна Богослова, что все, что в мире, есть похоть плоти, похоть очес и гордость житейская. И кто недугует этим, тот миру принадлежит. С миром и умрет.

Христианин освобождается от этой зависимости от мира. И апостол Павел потому взял на себя такой подвиг, чтобы быть совершенно свободным, чтобы свободу свою использовать на миссионерство, чтобы никаким малейшим движением своего тела, сердца, ума, духа никак не отлепиться от Христа, никаким образом не прикоснуться, не прильнуть снова к мирскому. Чтобы сердце всегда горело Богом. Только тогда миссия приносит плод – достигает результата, спасения людей: при таком подходе я приношу им Христа.

Но понятно, хранить молитву, хранить верность Богу, пребывать в заповедях, живя в покойном месте, с верным хорошим наставником, окруженным верными друзьями, книгами, иконами легче, чем выходя за порог дома, приходя в среду, живущую совсем иным мировоззрением, страстями и похотями мира сего. И там, среди этой среды, надо сохранить и смирение, и кротость, и воздержание, и терпение, и непрестанное взывание к Богу. Понятно, что это труднее, и потому требует от человека больше аскетичности, больше воздержанности, больше любви к Богу и дается с большим трудом, чем если бы он никуда не выходил, а думал только о спасении собственной души.

Вот о чем говорит апостол Павел. И, стало быть, человек, действительно желающий словом Божиим просветить сердца людей, любящих грех, прилепленных к миру, желающий зажечь эти сердца любовью к Богу, должен быть сам объятым этой любовью. А для этого требуется великий, высокий и глубокий христианский подвиг.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475