От общения с отцом в первую очередь зависит приход человека к Богу

В резиденции губернатора области А.С.Мишарина состоялся прием многодетных семей Урала. В числе приглашенных была и многодетная семья клирика Екатеринбургской епархии протоиерея Евгения Попиченко.

Семьи, собравшиеся на приеме, рассказали о своих традициях, о том, как воспитывают подрастающее поколение, сохраняют образ и стиль жизни семьи, традиционный для русского народа.

Александр Сергеевич Мишарин вручил многодетной семье Попиченко благодарственное письмо, в котором отмечены большой вклад супругов в дело возрождения семейных традиций русского народа, исполненных высокой духовности и нравственности, и труды отца Евгения и матушки Ольги по воспитанию детей в русле этих традиций.

– Рождению нашей семьи мы благодарны Богу и Церкви, потому что с будущей матушкой Ольгой мы познакомились в храме в честь Вознесения Господня. Она тогда училась в Санкт-Петербургской Духовной академии в регентском классе, приезжала на каникулы в Екатеринбург и в это время пела на клиросе в Вознесенском храме. А я тогда только-только начинал учиться церковному пению, и когда узнал, что есть профессиональный музыкант, регент церковного хора, попросился к ней в ученики.

Мы с Ольгой познакомились, месяц с ней позанимались, и постепенно родилось совместное желание, чтобы эти занятия растянулись на всю жизнь. За благословением мы поехали к праведному старцу отцу Николаю Гурьянову, на остров Залит. Приехали к батюшке за благословением на священство, на брак, на детишек. Когда батюшка благословлял нас на детей, поставил условие: «Родится мальчик – назовете Серафимом».

– Почему именно Серафимом?

– Не знаю точно, но слышал, что он многим такое благословение давал: очень сильно почитал отец Николай преподобного Серафима Саровского.

Через год у нас появился первенец, назвали мы его Серафимом. Где-то годика через полтора, когда Ольга вынашивала уже второго ребенка, мы снова поехали к отцу Николаю – Серафим-то у нас был благословленным, негоже было второго ребенка оставлять без благословения. Матушка подходит к отцу Николаю, говорит: «Батюшка, благословите на рождение ребеночка». Он благословляет и говорит: «Родится девочка, назовете Серафимой».

Но родился мальчик. Мы сразу задумались: святые отцы не ошибаются, значит, есть у нас какой-то глубокий смысл на будущее. А второго сына назвали Симеоном, Ольга – в честь Симеона Богоприимца, потому что через три недели после рождения младенца чтили память Симеона Богоприимца, а я – в честь Симеона Верхотурского.

Потом через два годика родилась Катюшка.

– Вы ее назвали в честь Екатерины, Небесной покровительницы Екатеринбурга?

– Да, в честь Екатерины великомученицы, она же покровительница не только столицы Урала, но и всей нашей Екатеринбургской епархии, где я служу.

А когда Господь дал нам еще одно чадо, девочку, мы, исполняя благословение отца Николая, все-таки назвали ее Серафимой. Вот так и получились у нас Серафим и Серафима.

– А как вы называете их в семье, чтобы они понимали, к кому из них вы обращаетесь?

– Девочка Серафима – Симка всегда, Симочка, а мальчик Серафим – Сима, иногда – Сера, в зависимости от его поведения, называем и полным именем, а иногда даже и Серафим Евгеньевич.

– Это случается, когда Вы на него за что-то сердитесь?

– Да, я могу так сказать: «Серафим Евгеньевич, Вы себя ведете очень недостойно».

– Отец Евгений, а Вы строгий отец?

– Наверное, нет, мама строже получается. Я внешне-то строгий, а внутри – добрый, как мне кажется.

– Батюшка, а разница в методах воспитания сыновей и дочерей есть? Девочкам, наверное, больше прощается, их больше любят и нежат?

– В общем, да. Конечно, с девочками я веду себя мягче и ласковее, с сыновьями бываю тверже. Сложно сейчас говорить о каких-то результатах моей педагогики, потому что пока их никаких нет, это лет через десять будет видно – какие-то успехи или наши недочеты и ошибки.

– Вы говорите, что матушка более строго относится к детям, но она и больше с ними занимается? У Вас свободного времени мало...

– Я стараюсь не обделять семью своим вниманием, с 8 до 10 часов вечера – это святое время с детьми, потом укладываем детишек спать.

– Время «для семьи» – это что? Совместное чтение книг, просмотр фильмов, совместная молитва?

– Чтение книг вслух – обязательно, общение всей семьей, делание уроков со старшим сыном, разбор разных неприятностей, которые иногда случаются в семье, и стремление найти выход из сложившейся ситуации, определить дальнейшее поведение детей и родителей.

– Книги с детьми читаете светские или духовные?

– Духовная литература, конечно, присутствует в жизни детей, но они с удовольствием знакомятся и со светской художественной литературой. Очень любят «Робинзона Крузо», хотя я лично считаю этот роман христианской литературой.

– Отец Евгений, а Вы в детстве какие книги читали?

– Я очень много читал. В детстве любимой книгой были «Приключения Незнайки из Цветочного города» Николая Носова, затем увлекся «Волшебником Изумрудного города» Волкова, в 12-13 лет перечитал все произведения Крапивина. Стал постарше – в моей жизни появились книги Джека Лондона, Майн Рида. Так что до 14-15 лет чтение было большей частью моей жизни.

Сейчас, с высоты своего возраста, я твердо уверен, что родителям нашим нужно писать какие-то труды по педагогике: у нас в семье было трое детей, и все они стали церковными православными людьми. И брат мой младший, и сестренка младшая серьезно причащаются, исповедуются и живут активной духовной и церковной жизнью.

Хотя всю жизнь о Боге в семье не говорили, но была какая-то атмосфера всеобщей любви – нас очень любили и мама, и папа, и времени они с нами много проводили, так что мы выросли в хорошей нравственной атмосфере.

– Когда же Вы стали задумываться о Боге?

– О Боге я стал задумываться после Крещения, когда мне было шестнадцать лет. Но само Крещение – это только зернышко, и вот оно в течение года начало расти. И стали появляться вопросы: в чем смысл жизни? Почему люди умирают? Что нас ждет после смерти? И я всерьез стал искать ответы на эти вопросы. Удивительное переживание, я помню, было от Евангелия. Причем Евангелие я читал, когда мне было лет четырнадцать. Это была очень необычная книга, она хранилась где-то в шкафу, я ее доставал, читал, ничего не понимая. Но всегда у меня какое-то ощущение мира в душе возникало – особенного, наверное, духовного состояния.

А после Крещения начался духовный поиск. И в Вознесенском храме впервые я как-то подготовился к Исповеди и причастился. И это стало памятным событием в моей жизни. А потом уже Господь как-то прилепил меня к Вознесенскому храму, тогда там настоятелем был отец Александр Ураков, очень много молодежи вокруг него всегда было.

В этот удивительный период мы дежурили по ночам в Вознесенке, то есть охраняли храм 4-5 молодых людей, искренне ищущих Бога. Представьте: ночной храм, лампадки горят, а мы всей группой читаем утренние и вечерние молитвы… Были, конечно, и разговоры по душам, и совместное чтение. Удивительное время: как Господь это вел.

В первую мою Пасху Господь мне сделал подарок: я вошел в общину Вознесенского храма.

– Как это получилось?

– Обыкновенно. После ночной службы все сотрудники сплошным потоком пошли в трапезную, я как-то в этот поток вклинился и оказался за столом. Вместе с батюшками, певчими и вообще со всеми. И уже потом, где-то в течение года, я постоянно в Вознесенке на клиросе был, очень часто появлялся в храме.

Когда стоял на молитве, постоянно смотрел на алтарников и тихо завидовал, видя, как мальчики, словно ангелы, выходят из алтаря с двумя свечами, кланяются, расходятся… И думал: я бы так тоже хотел. Так вот потихоньку родилась цель: хочу служить в Церкви, хочу служить Богу.

– Отец Евгений, говорят, что многие женщины в семейной жизни хотят повторить судьбу своей матери, а мужчины – быть во всем похожими на отца. Был ли для Вас отец примером, сказывается ли сейчас его влияние на воспитании детей в Вашей семье?

– Вообще семья – это очень глубокая колея. То, что прокладывают родители, хорошее или плохое, во многом определяет и судьбу их детей, ведь не случайно же говорят, что яблоко от яблони недалеко падает. И когда дети попадают в эту «родительскую колею», им очень сложно бывает из нее вырваться – как в хорошем, так и в плохом смысле.

Во-первых, слава Богу, что отец есть, что отец был, потому что сейчас в современной жизни отец – редкая фигура в семье, почти 40% детей воспитываются без отцов. Само присутствие отца – очень важная опора в жизни. Внимательного отца, который общается с детьми, такого, какой был у нас с братом и сестрой. Постоянно, каждые выходные, зимой мы ездили на лыжах, круглый год занимались спортом; мы ездили на Байкал на целый месяц. Я могу вспомнить немало эпизодов из нашей семейной жизни, когда мы вместе что-то делали.

Как когда-то сказала дочь Николая Евграфовича Пестова: «Через отца я узнала Бога», – потому что именно отец в семье нередко для детей проекция Бога. И от общения с отцом зависит, в первую очередь, приход человека ко Христу и Богу. Если эти отношения где-то надломлены, то у человека бывают очень серьезные проблемы и с Богом, и с Церковью.

Поэтому даже если мы о Боге в семье не говорили, сама атмосфера – ровная, стабильная, постепенно готовила почву для принятия Евангельского благовестия.

– А в Вашей собственной семье как Вы говорите с детьми о Боге?

– Как-то даже трудно об этом говорить, потому что все это очень естественно – дети ходят в храм, бывают на службах, учатся в православной Свято-Алексиевской школе, читают духовную литературу. Хотя на самом деле я вижу в этом серьезные проблемы: как научить детей живой вере? Дать детям знания о Боге и дать знание Бога – это принципиально разные вещи. Нужно дать им живой опыт переживания Бога, благодати и так далее.

Сейчас Серафим у нас начал взрослеть, ему скоро будет 14 лет, и очень порадовало, что он начинает как-то проявлять и искать себя, свое. Когда мы были на приеме у губернатора, журналисты брали у него интервью об устоях нашей семьи и спросили: «Как у вас из поколения в поколение идет эта династия?» – в смысле: «а ты-то хочешь стать священником?». Он ответил: «Как говорит мой отец, это – призвание, должен быть какой-то знак или повод ощущения этого призыва». Это был как бальзам на мою душу: человек в своих суждениях прибегает к авторитету отца.

Может быть, в повседневном общении это и не заметно, но когда возникают критические ситуации, когда человек оказывается перед выбором, «колея семьи» всегда удерживает его от каких-то ошибок. Поэтому задача современных родителей – хотя бы до 18 лет дать ребенку опору, поддержку, ориентиры, помочь именно формированию его души. И хотя подростки иногда пытаются показать себя взрослыми, надо помнить, что по жизни, по разуму, по воле это еще не так. Воля формируется где-то годам к 25, та воля, которая может уже детские страсти как-то ограничивать.

Это вообще проблема подросткового возраста. Почему возникает в это время кризис? Потому что страсти уже бурлят, кипят, человеку хочется «всего и сразу», а воля еще не способна контролировать его поведение: ни разум не развит, ни воля не окрепла. Вот это и приводит к разным колебаниям и падениям.

– Отец Евгений, раньше на Руси существовал «Домострой», все правила поведения в семье, отношения родителей и детей в нем были строго расписаны. Как, по-Вашему, современные методики семейного воспитания перекликаются со старыми правилами или нет?

– Уклад жизни должен быть все-таки традиционно православным. То есть роли в семье отца, матери и детей должны быть четко и понятно определены.

– Спасибо, батюшка, за интересную и содержательную беседу. Думается, что многие наши читатели прислушаются к Вашим добрым и мудрым советам по воспитанию детей в нравственной чистоте и благочестии.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475