Телеканал для всей Православной России

 19 октября на православном телеканале «Союз» (г. Екатеринбург) гостем передачи«Духовное возрождение России» стал редактор православной газеты «Благовест»Антон Евгеньевич Жоголев.

Передача проходила в прямом эфире, а потом в течениенескольких дней неоднократно повторялась. Антон Жоголев рассказал о газете «Благовест»,о православной журналистике, ответил на вопросы телеведущей Полины Митрофановой.
  У редакции «Благовеста»сложились давние добрые отношения с руководством телеканала «Союз» и редакцией«Православной газеты» (г. Екатеринбург). В рамках этого сотрудничества послеэфира состоялась рабочая встреча руководителя информационно-издательского отделаЕкатеринбургской епархии игумена Димитрия (Байбакова) и директора телеканала«Союз» Елены Владимировны Костиной с редактором самарской газеты «Благовест».Коллеги обсудили различные вопросы взаимодействия в информационной сфере, а потом директор телеканала «Союз» Елена Костина дала интервью православной газете«Благовест».

 – Елена Владимировна, расскажите о вашем вхождении в журналистику.
  – В своем прямомэфире на телеканале «Союз» Вы, Антон Евгеньевич, только что сказали, что Выпотомственный журналист. Я тоже потомственный журналист, моя мама работала ответственнымсекретарем «Областной газеты» в Екатеринбурге. Я с детства говорила: не знаю,кем я буду, но точно знаю, кем я ни за что не буду – я никогда не буду журналисткой!Это такая профессия, из-за которой в семье страдают дети: они допоздна остаютсядома одни. С такой уверенностью я прожила довольно долго. Но вот сейчас у менядвое детей, они, наверное, тоже несколько страдают от моего ненормированногорабочего графика, как в свое время страдала и я. Но все понимают значимостьтого православного дела, которым я занимаюсь, и стараются мне помогать.
  А путь мой в журналистикубыл довольно гладок. Были публикации, потом учеба на факультете журналистики…Но это лишь внешне. А судьбу мою решил один случай. Мама моя выиграла на каком-то конкурсе путевку в Международный Дом журналиста в Варне (Болгария) и взяла меняс собой. И там я познакомилась с журналистом эстонского радио Константином ДмитриевичемЛюбченко, и он стал моим «крестным отцом» в профессии журналиста. Но не тольков профессии! Общение с ним заставило меня впервые задуматься о религии.
  В Болгарии естькакой-то маленький городок, я уже не вспомню его названия, и вот Любченко повелменя там в храм святых Константина и Елены. Сказал мне: «Я покажу тебе то, что ты никогда не должна забывать». В том храме я впервые духовно встретилась со святой, чье имя ношу, – Еленой! Сейчас я очень чту и люблю «свою» святую, но тогда я о ней почти ничего не знала… Константин Дмитриевич убедил меня занятьсяжурналистикой. Когда я узнала о его смерти, я поплакала и решила в память о нем взять журналистский псевдоним Костина (от его имени Константин). А вскоревышла замуж за человека, который носил фамилию… Костин! Псевдоним вдруг слилсяс фамилией. С тех пор в моем имени-фамилии присутствуют имена сразу двух святых– Константина и Елены.
  – А как началсядля Вас путь к осознанной вере?
  – Я не сразу началавоцерковляться. Да, я считала себя верующей, но все же было ощущение, что всеэто к моей жизни не имеет прямого отношения… До поры… К настоящей вере меняпривело тяжелое потрясение. Когда моему старшему сыну было пять лет, он заболелменингоэнцефалитом. Это тяжелейшее поражение головного мозга. Если при менингитепоражается только оболочка головного мозга, то при менингоэнцефалите страдаетсамо серое вещество… Ребенок три недели пролежал в реанимации, врачи мне предлагалиотключить его от системы жизнеобеспечения. Сказали, что сделали все возможное,и не надо дальше мучить ребенка, так как надежд выжить у него нет никаких. А если он и выживет, то будет «как растение». Я, конечно же, отказалась от такогострашного предложения. Сказала: пусть будет то, что будет. Оставалось одно –молиться! И тут я каждой клеточкой своего организма вдруг поняла, какое местов жизни человека должна занимать религия. Ситуация эта тянулась очень долгои сложно. Ребенок выжил, мы начали выкарабкиваться из последствий заболевания.Сейчас мой сын поступил на первый курс радиофака Уральского политехническогоуниверситета, это один из сложнейших факультетов вуза. Еще он закончил курсыанглийского языка. Сейчас это вполне состоявшийся молодой человек, пережившиймногое в своей жизни. Для меня он – отрада и утешение!
  – А как Вы пришлив православную журналистику?
  – Я была раньшегазетчиком. С телевидением не сталкивалась. И вот пришла мне в голову мысльсделать на «Союзе» телевизионную передачу об истории. Предложила это отцу Димитрию,не особо надеясь, что это может состояться. Но он дал мне на это добро. И с апреля 2005 года я стала вести программу «Наследие», потом добавилась передача«Православная трапеза», которую мы делали с помощью сестер Ново-Тихвинскогомонастыря. Чуть позже отец Димитрий предложил мне занять должность руководителяотдела художественного вещания телеканала «Союз». А с 2006 года меня назначилидиректором телеканала.
  – Что представляетиз себя сегодня Ваше хозяйство?
  – Это достаточносложный организм – сложный и в творческом, и в техническом плане. Где-то нашипожелания опережают наши возможности. Отец Димитрий (Байбаков) тратит колоссальноеколичество сил, чтобы наш телеканал светил людям, а мы ему помогаем. Иногдалюди видят только одну его сторону: что он бывает жестким руководителем, критичным.Но порой не видят другой стороны – его самоотверженности в работе! Я общаюсьс ним уже достаточно для того, чтобы уверенно сказать: в душе он сохраняет священническуюмягкость и понимание наших немощей. Каждый из руководителей основных направлений– газеты, радио (оно, как и телеканал, работает круглосуточно), телевидения– в глубине души убежден, что сердце отца Димитрия именно с ним, с «его» направлением.Бывает у нас какая-то наивная «ревность», соревновательность, но нам самим этоочень забавно. Потому что отец Димитрий не отделяет одно от другого, переживаетза все и за все отвечает.
  Поскольку каналкруглосуточный, ежедневный, он требует много работы. А работников не так уж и много – нас всего семьдесят человек (не только журналистов, но и техническихсотрудников, шоферов и т.д.). Это люди разной степени профессионализма, воцерковленности.Когда канал создавался, вначале пришло много людей буквально «с улицы». Богсобрал тех людей, которые могли в данную минуту этим делом заниматься. Но этововсе не означало, что эти люди были готовы таким сложным делом заниматься.На канал попало много невоцерковленных людей. И они не готовы были понимать,чем они занимаются. Ведь церковная журналистика – дело совершенно особое. Например,писать об одном, а жить по-другому – это значит рвать самого себя! Некоторыелюди ушли, другие остались и стали постепенно воцерковляться. Тем более что предела пониманию, что такое церковность, на самом деле нет. Стремление к духовномусовершенству может быть бесконечным.
  – Широко известенслучай, когда отец Димитрий потребовал, чтобы журналисты приходили на работув телеканал в подобающей православным людям одежде, – поднялась целая буря возмущения!
  – А ведь отец Димитрийпотребовал самый минимум – чтобы женщины ходили в юбках, чтобы декольте у нихне были столь «откровенными»… В светской журналистике не обращают на это должноговнимания, но у нас без такого элементарного порядка просто нельзя. Началисьвозмущенные крики о том, что это «нарушение свободы» и пр. Но если, например,врачи носят белые халаты – это же не считается нарушением их свободы! Если укладчикишпал носят оранжевую униформу, тоже все относятся к этому с пониманием. И в деловом мире есть такой термин, как дресс-код – это соответствие твоего деловогооблика тому месту, где ты работаешь. Это нормы, которые даже за рубежом применяютк сотрудникам, это часть деловой этики. Представьте, на православном каналепередачу будет вести женщина в короткой юбке или брюках, да еще декольте!…Как бы ни старалась она, эффект все равно будет отрицательный. Зрители будутоценивающе «коситься» на ведущую, но о чем она говорит – попросту не услышат.
  – А вот на светскихканалах, к сожалению, даже о погоде на завтра вещают девушки с манерами стюардесс– причем это не какая-то случайность, сознательный телеприем!… И тем не менее– есть ли у вас на телеканале «узнаваемые» телеведущие?
  – Конечно, есть.Порой даже мой голос узнают, например, когда я принимаю звонки архиепископуЕкатеринбургскому и Верхотурскому Викентию во время его прямых эфиров! Естьу нас и свою «звезды»… Наверное, в телевизионной журналистике без этого не обойтись. Но у нас нет времени и сил на тщеславие. Однажды по этому поводу я на летучке так смеялась, вспоминала известную из книг ситуацию, когда преподобныйСерафим Саровский говорил сестрам Дивеевской обители, просившим у него благословениязаниматься иконописью: «Матушки, лучше вам в огород! Там искушений меньше…Так что – в огород, в огород…» Такого «огорода» у нас предостаточно. Работымного, и когда исчерпываешь свой возможный ресурс и выходишь на невозможный,уже становится не до тщеславия.
  – Телевидениево многом апокалиптическое явление, ведь, по мнению некоторых толкователей,именно о нем говорится в Откровении Иоанна Богослова: «Да проглаголет иконазверина…» (Откр. 13, 5). А вы вопреки всему делаете православный канал! Как вам это удается?
  – Первый раз я села за компьютер еще в начале девяностых годов. И сразу поняла, что за компьютероммне работать значительно удобней, чем за печатной машинкой. А у одной моей родственницыуже в те годы муж работал программистом. И она переживала, что муж очень долгопросиживает за компьютером, можно сказать, «ревновала» его к технике. И вотувидев меня за компьютером, она спросила так: «А ты тоже влюблена в компьютер?»Для меня этот вопрос прозвучал дико. Ведь как можно быть влюбленной в пишущуюмашинку? Для меня технические средства – это лишь инструмент. А все, что мывкладываем в технику, есть отпечаток того, что несет наш дух. Интернет можнонаполнить чем угодно – он может быть православным, а может быть растленным.Так и телевидение – оно такое, какими являются те люди, которые его делают,во что они верят, как чувствуют…
  – Какие программына телеканале «Союз» пользуются наибольшей популярностью у телезрителей?
  – Безусловно, программа«Архипастырь». Это когда наш Владыка находится в прямом эфире и на протяжениидвух часов отвечает на звонки телезрителей. Шквал звонков! Не все даже могутдозвониться… Владыка Викентий понимает значимость таких эфиров. При том большомхрамовом строительстве, которое сегодня ведется, иногда у священства не хватаетсил, чтобы донести до людей смысл Православия. До сих пор очень многое в вереподменяется обрядовыми вещами. И вот такая возможность услышать из уст Архипастырясамое главное о нашей вере очень дорога для многих людей. Однажды в командировке,в поезде где-то под Смоленском я случайно встретилась с человеком, который смотриттелеканал «Союз». И он, не зная, где я работаю, рассказывал мне про программу«Архипастырь» с особенной радостью. Он сказал: «Эта передача помогает мне навестипорядок в моих мозгах, в моем сердце. Раньше я думал про себя, что я православныйчеловек, а когда я эту передачу послушал, то понял, что я еще язычник. И мненадо еще идти и идти к подлинному христианскому мировоззрению».
  – Наверное,очень благодатно работать в эфире со священниками?
  – По-разному бывает.Порой наши журналистские требования мешают батюшкам заниматься их работой. Иногдавозникает некий «конфликт интересов». Конечно, когда мы им говорим: «Это жемиссионерская деятельность!» – они идут нам навстречу. Но для некоторых этооборачивается неким тонким искушением. Например, недавно мы вели прямую трансляциюиз Свято-Троицкого кафедрального собора, когда встречали мощи святого благоверногоАлександра Невского, мы попросили провести эту передачу иеромонаха Иеронима.Он пришел на эфир, очень хорошо провел передачу. Но после эфира, когда я благодарилаего за эту замечательную работу, он признался, что все-таки хотел бы заниматьсясвоим прямым делом и встречать святые мощи в храме, а не за микрофоном перед телекамерой…
  – Из светскихтелеканалов какой Вам ближе? Кто из телеведущих светских каналов вызывает наибольшиесимпатии?
  – С симпатией отношуськ телеканалу «Звезда». Может быть, где-то им не хватает того лоска и вложенныхсредств, какими обладают ведущие федеральные каналы, но их позиция мне понятнаи близка. У меня нет по отношению к ведущим глубоких симпатий и антипатий. Я смотрю не на личность, а на то, что она делает и говорит. Сейчас очень многопоявилось ведущих, которые демонстрируют себя, а мне это не интересно, и я сразупереключаю канал. Но все же некоторые телеведущие вызывают симпатию. Их немного– Михаил Леонтьев («Однако»), Кира Пашутинская («Глас народа»)…
  – Как удалосьвам расширить вещание телеканала на 220 (!) городов России? С этим много сложностейвозникает?
  – У нас нет специальногоотдела, который бы занимался распространением вещания по разным городам. Все220 городов вышли на нас сами! Там есть региональное кабельное телевидение,и вот представители 220 коммерческих структур сами вышли на нас, заключили договоры.И это идет именно снизу! Телезрители требуют у руководителей телевизионных сетейвключить и «Союз» в сетку вещания, бомбардируют их звонками… Руководителиэтих компаний справедливо посчитали, что православный канал для них будет рентабельным,привлечет новых телезрителей. Значит, на православное телевидение есть спрос!И с этим сегодня всем приходится считаться.
  – Ощущаете лиВы в своей работе помощь Божию?
  – Бывают моменты,когда не получается сделать то, что хотелось бы. Когда кажется, что намеченноетобой недостижимо. И в такие минуты охватывает некое уныние. Но прихожу домой,молюсь о том, чтобы это все как-то разрешилось, и Бог в ответ окатывает такимиволнами любви! И так чудесно потом все разрешается!…

Антон Жоголев,
газета «Благовест», г. Самара

© При использовании информации ссылка на СМИ
«Информационное агентство Екатеринбургской Епархии»
(свидетельство о регистрации ИА №11–1492 от 29.05.2003) ОБЯЗАТЕЛЬНА.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475