Новомученики Екатеринбургской епархии

Первые сведения о священномучениках Екатеринбургской епархии стали собирать в 1918 году. Во исполнение решений Первого Всероссийского священного Собора 1918 года архиепископ Григорий (Яцковский) издает распоряжение о публикации в «Известиях Екатеринбургской церкви» сведений о мученической кончине клириков епархии. Собранная информация проверялась членами Екатеринбургского епархиального совета, и в результате было принято решение о совершении молитвенного поминовения в день усекновения главы Предтечи и Крестителя Иоанна «принявших мученическую кончину от злодейской руки красноармейцев священнослужителей и мирян». К этому распоряжению прилагался список убиенных за веру. Эти сведения стали основными источниками для подготовки материалов к составлению жизнеописаний.

Многие священнослужители стали жертвой расправы без суда и следствия, поэтому в архивах ФСБ нет на них следственных дел. Только по опубликованным в православной прессе материалам о мученической кончине священнослужителей мы можем восстановить имена пострадавших от безбожников. О некоторых священномучениках известны всего лишь дата и место смерти (или сам факт мученичества).

Один из клириков Екатеринбургской епархии — священник Каменского завода Камышловского уезда Петр Карелин — канонизирован в лике новомучеников Российских от Тобольской епархии. Отец Петр был арестован в г. Каменске, затем доставлен в г. Екатеринбург и помещен в тюрьму рядом с Симеоновской церковью, где находился в заточении епископ Тобольский Гермоген. Условия заключения были тяжелые, только сестры Ново-Тихвинского женского монастыря по специальному разрешению доставляли арестованному владыке обед, книги, воду для питья. При отступлении красных из города владыку Гермогена, отца Петра Карелина вместе с другими арестованными увезли из города и ночью 15 июня 1918 г. утопили в реке Туре.

Священнослужители: отец Николай Бирюков, отец Иоанн Вишневский, отец Стефан Хитров расстреляны по приговору ЧК. В этих случаях жизнеописание составлено на основе сохранившихся архивно-следственных дел.

В Государственном архиве Свердловской области находится на государственном хранении отчет настоятеля Верхотурского Николаевского мужского монастыря архимандрита Ксенофонта (Медведева) за 1918 год. В этом отчете есть сведения о мученической кончине трех монахов монастыря: иеромонаха Аполлинария (Мосалитинова), монахов Иоакинфа (Питателева) и Каллиста (Опарина). О жизни Иоакинфа собраны устные предания, сохранявшиеся среди родственников монаха.

Сотрудниками епархиальной комиссии просмотрены все местные периодические издания, издававшиеся как в период правления адмирала Колчака, так и большевистские издания. Сведения, собранные из этих источников, также учитывались и использовались в работе над составлением мартиролога. К историческим источникам можно отнести и документы, оставшиеся после разрушительной деятельности «Союза воинствующих безбожников», а также различных комиссий по борьбе с религией и закрытию церквей. Данные материалы являются основной источниковедческой базой для составления жизнеописаний новомучеников

Екатеринбургской епархии.
ЗЫКОВА Н. В.,
историк, сотрудник Епархиальной комиссии по канонизации святых

Священномученик Александр (Миропольский)

Отец Александр Миропольский родился в 1847 году. Уроженец Казанской епархии, отец Александр 35 лет провел среди крещеных татар в качестве епархиального противомусульманского миссионера-проповедника. Выслужив полную священническую пенсию, в возрасте 60 лет, отец Александр поступил в Казанскую Духовную академию вольнослушателем. Вольные слушатели, согласно уставу Академии, могли посещать лекции, пользоваться библиотекой, но не имели права сдавать зачеты и экзамены. Поэтому Академия не выдавала таким лицам диплома, а только удостоверение о прослушанных курсах. Отец Александр был зачислен на миссионерское отделение. Появление в академических аудиториях в роли студента почтенного старца вызвало сенсацию. Энергии и намерениям батюшки поражались как студенты, так и преподаватели. Сам отец Александр держал себя со всеми просто, приветливо, а профессора увидели, что он действительно приехал учиться миссионерской работе, а не для провождения своего свободного времени. Как студент батюшка был образцом для всех. В течение 4 лет он не пропустил ни одной лекции, в аудиторию приходил одним из первых, последним уходил из Академии. Все свободное время проводил в библиотеках за книгами. Первым богомольцем и священнослужителем был отец Александр и в академическом храме. На студентов, не приготовивших к сроку семестровых сочинений, батюшка, как добрый папаша курса, иногда ворчал: «Эх, молодые люди. Вам все погулять хочется, вот дело то и встало, а ведь жизнь не ждет. В жизни придется волей-неволей быть аккуратными, вот и надо бы приучаться к этому в Академии. Ведь потом, небось, других учить этому будете». Ворчанье старца студенты обычно принимали весьма благодушно и никогда на него не обижались.

Как вольнослушателя батюшку к экзаменам не допускали. В течение трех лет он скорбел об этом и, наконец, на четвертом курсе решил подать кандидатское сочинение и просить у Св.Синода разрешение держать экзамены за все четыре курса Академии. Св.Синод разрешил Академии принять от отца Александра Миропольского кандидатское сочинение, проэкзаменовать его по всем предметам академического курса и в случае успешных результатов этих экзаменов удостоить его от Академии звания кандидата Богословия. Получив это разрешение, батюшка радовался, как ребенок: он верил в свои силы и горячо принялся за работу. Но отцу Александру было уже 65 лет, силы ушли, память притупилась: экзамены оказались для него непосильными. После нескольких неудачных попыток сдать экзамены, батюшка с глубокой душевной болью оставил это дело. «Видно, ушли мои силы, а ведь я этого и не заметил».

После окончания Академии отец Александр оставил Казанскую епархию. Его, как опытного противомусульманского миссионера пригласили в Екатеринбург. Отец Александр стал служить в Успенской церкви Каслинского завода Екатеринбургского уезда.

До конца дней своих отец Александр исполнял слова Христа: «Шедше, научите вся языки, крестяше их во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Он учил, крестил татар, без боязни нес свет Христов среди мусульман. В 1917 году отец Александр был арестован в Надеждинском заводе за распространение религиозно-нравственных книжек и брошюр, переведенных им на татарский язык. И только после прошения татар, которые удостоверили власти, что в книгах нет ничего контрреволюционного, совет рабочих депутатов его освободил.

22 июня 1918 г. отца Александра арестовали вновь, а в ночь на 23 июля 1918 г. его расстреляли. Палачам недостаточно было просто расстрелять беспомощного старца. Они нанесли ему несколько ударов по лицу, били тесаком по телу, сломали ногу, прокололи ступню и, в конце концов, батюшку, связанного по рукам, бросили в яму. Такому зверскому убийству поразились татары: «За что красные убили его? Он хорошие книжки давал, добру учил».

В этот же день было убито еще 30 жителей Каслинского завода, среди которых были еще священники: отец Петр Беляев и отец Петр Смородинцев. После изгнания красноармейцев жители нашли тела убиенных. Почти все были изуродованы, у некоторых не было головы. После розысков находили отрубленные головы, но лица были настолько избиты, что определить личность замученного удавалось с большим трудом. «Страшное дело, — говорили старики, — Неужели люди могли так сделать?»

7 июля 1918 года стало днем траура для жителей Каслинского завода — в этот день были похороны 30 погибших от «самой демократической власти в мире», в том числе протоиерея отца Александра Миропольского.

Очевидцы рассказывают: «Народу на заупокойную литургию собралось много, каждый хотел проститься с почившими. После службы духовенство облачилось в белые одежды; народ поднял иконы, хоругви, и с пением «Волною морскою» двинулись к гробам. …На каждом проулке процессия встречала и принимала новых богомольцев. …Слышны вздохи: «Ох, Господи! Согрешили мы перед тобой!» Масса народа достигала 10 тысяч. Гробы мирян были поставлены в ограде на приготовленные помосты, а гробы священников были внесены в церковь. Начался умилительный чин отпевания священников под несмолкаемые рыдания молящихся. Плакали не только женщины, но и мужчины…». Чудом, спасшийся настоятель Успенской церкви отец Константин сказал в прощальном слове: «За что погибли они? За что терпели такие мучения? Да за то, что они были служителями церкви, за то, что несли знание Христа…»

Священномученик Петр (Беляев)

Петр Васильевич Беляев родился в 1873 году. Служил священником в Успенской церкви Каслинского завода. Когда начались гонения, население Каслинского завода, в отличие от других горнозаводских жителей, сплотилось вокруг церкви. Храмы города едва вмещали молящихся. Не обращая внимания на запреты властей, верующие 6 мая 1918 г. совершили Крестный ход из всех приходских церквей к часовне святого Великомученика Георгия, особо чтимого здесь. Несколько лет назад Каслинский завод в день памяти Великомученика Георгия сгорел. Жители это бедствие приписали гневу Божию за то, что они в этот день работали, и впредь установили день святого Георгия праздновать. В память о произошедшем событии была построена часовня, к которой ежегодно совершались Крестные ходы. Постепенно благочестивый обычай был оставлен, но в скорбные дни революции и гражданской войны ревность к соборной молитве за Церковь, за погибающую родину усилилась. Отец Петр вместе с другими священнослужителями и прихожанами главного заводского храма Успения Божией Матери принимал участие в этом Крестном ходе. «Лес хоругвей, блестящих на солнце, духовенство в светлых облачениях и многотысячная молитвеннонастроенная масса народа — все это создавало неотразимое впечатление. В воздухе неслись торжественные пасхальные песнопения. Народ воспевал Воскресшего Спасителя не только устами, но и сердцем. Какой мощью звучали слова: «Да воскреснет Бог и расточатся врази Его и да бежат от лица Его вси ненавидящие Его». Большевики всевозможными способами старались отлучить людей от Церкви. На митингах и демонстрациях ораторы обвиняли Церковь в бедственном положении страны, клеветали на священнослужителей, угрожали им. 1 мая на Каслинском заводе состоялся митинг в честь дня международной солидарности трудящихся, на котором опять звучали антицерковные призывы. «Октябрьская революция, ликвидировав власть буржуазии и помещиков, крепко ударила по эксплуататорским интересам мракобесов. Декреты Советской власти встретили яростное сопротивление рясников. … Церковники оказались в лагере контрреволюции вместе с капиталистами и помещиками». По рассказам очевидцев, «какими только эпитетами не наградили духовенство, и толпа внимала. В защиту Церкви и духовенства никто не выступил, поэтому ораторы и не скупились на свои бранные речи». Вскоре власти от слов перешли к делу, начались аресты священнослужителей.

4 июня 1918 г. арестовали отца Петра. В этот день он отпевал умершего, и после Литургии проводил в последний путь усопшего до кладбища, несмотря на опасность. За Каслинским заводом шла перестрелка между красноармейцами и местным отрядом народного ополчения. По возвращении с кладбища священник был арестован. При аресте отец Петр вел себя достойно. Вспоминая Евангельские слова: «Когда же будут предавать вас, не заботьтесь, как или что сказать; ибо в тот час дано будет вам, что сказать. Ибо не вы будете говорить, но Дух Отца вашего будет говорить в вас». (Мф. 10, 19 — 20), отец Петр был спокоен, простился со своей семьей и попросил передать всем, чтобы его простили, кого он волей или неволей огорчил. Под конвоем красноармейцев он ушел из дому.

В ночь на 4 июня 1918 г. иерей Петр Беляев был расстрелян. В штабе Красной армии скрыли информацию о расстреле священника, и утром матушке, принесшей отцу Петру хлеб, было объявлено о переводе арестованного в Екатеринбург. Семья продолжала верить, что их батюшка жив до прихода чехословаков. Через три дня после захвата ими города Касли нашли тело отца Петра. Горе семьи, оставшейся без средств к существованию, было неописуемо.

За время своего служения в Успенской церкви отец Петр показал себя тружеником, который с терпением и любовью нес свой пастырский крест. Свободное время уделял работе на небольшом приусадебном участке, благодаря которому он мог содержать семью; жил весьма скромно.

Тяжелый крест приняла осиротевшая семья. Невольно каждый, знавший убиенного и его семью просили Всевышнего, чтобы Он помог перенести горе и поднять на ноги осиротевших детей.

Отпевали отца Петра Беляева 7 июля вместе с другими 30-ю погибшими от рук безбожников. «Храм был переполнен народом, а среди него гробы, гробы, гробы… жутко было смотреть, — вспоминают участники этих событий. — Могуче звучало пение церковнослужителей: «Упокой, Господи, души усопших раб твоих», и казалось, что пели все присутствующие. …Погребение окончилось, настала минута прощания — снова плач,…и он долго не смолкал. Вечная память вам, страдальцы-иереи».

Священномученик Петр (Смородинцев)

Петр Федорович Смородинцев родился в 1869 году. Он был заштатным священником села Краснополье Верхотурского уезда и одновременно занимал должность председателя Кредитного товарищества в селе Юшково и председателя Каслинского районного союза. Отец Петр много трудился над благоустройством села Юшково, которое благодаря его усердию обогатилось прекрасной паровой мельницей, в некоторых домах появилось электричество, была оборудована ремонтная мастерская. Село Юшково поэтому среди земледельческого района было наиболее промышленно развитым, оно обслуживало своей мельницей и мастерской нужды крестьян.

Незадолго до ареста отец Петр был назначен священником в село Кочневское. Он поехал для сдачи дел в Юшково, где жил его сын, но не успел выпить стакана чаю среди родных, как был арестован. Прощаясь с семьей, отец Петр благословил всех и сказал: «Живите с Богом, а мне уж не видаться с вами». Присутствовавшая сестра хотела возразить, но батюшка подтвердил свои слова и отправился с красноармейцами в Касли. В Каслинском заводе отца Петра продержали несколько дней. Члены правления Союза пытались навести справки о причинах ареста, но определенного ответа не получили.

В ночь на 23 июня 1918 года его увезли и, на 15 версте от завода близ речки Горькой, расстреляли. Родным красноармейцы сообщили, что отца Петра увезли на общественные работы на станцию Черемшанку. Когда было обнаружено тело священника, его узнали с большим трудом по подряснику. Голова была разбита топором или кайлом, лицо изуродовано, в теле было две огнестрельные раны. Присутствовавшие при розыске убиенных люди пришли в ужас от увиденного. Некоторые не верили, что человек может дойти до такого зверства и так убивать невиновных людей. Убитый отец Петр Смородинцев обладал хорошим здоровьем, ему было 49 лет, и он мог еще принести много пользы Церкви. Прихожане называли отца Петра «истинным народолюбцем, который почти все свое время отдавал ближним. В церкви — он пастырь, учитель; в жизни — помощник бедному люду».

На новом месте служения в селе Кочневское батюшка успел отслужить всего две Литургии: в день Святой Троицы и в день Святого Духа, а через несколько дней он принял мученическую кончину. «Честна пред Господом смерть преподобных Его».

7 июля 1918 года отца Петра Смородинцева отпевали вместе с другими убиенными. Мучеников-иереев похоронили около правой стороны главного алтаря. Народ долго не расходился. «Вот уже и могильный холм длиной в три сажени, но родные стоят у того места, где положили их кормильцев, мученически сложивших свою голову по приказанию деятелей именуемой демократии, а на самом деле врагов народа. Только к вечеру могила осталась одинока, лишь старые березы стояли и слегка шелестели своими листьями, как бы продолжая разговор народа: «За что погибли вы? За что сразила вас пуля жестоких злодеев и осиротели ваши семьи?».

По сведениям, опубликованным в «Известиях Екатеринбургской церкви», кроме зверски расстрелянного отца Александра Мокроусова этой же участи подверглись:

Священник Знаменской церкви Верхнетагильского завода Иосиф Фомич Сиков, расстрелянный за принадлежность к духовенству 14 июня 1918 года. Без средств к существованию остались матушка отца Иосифа и семеро детей, старшему из которых было 15 лет. Вместе с отцом Иосифом убит мирянин Аркадий Ляпустин.

Священник Константин Богоявленский, расстрелянный 14 июля 1918 г. в селе Меркушино Верхотурского уезда.

Павел Иванович Фокин, священник церкви села Мурзинка Верхотурского уезда. Расстрелян в сентябре 1918 г. в селе Мурзинка. Матушка и пятеро малолетних детей отца Павла остались без всяких средств. Горе семейств расстрелянных большевиками священнослужителей, их безвыходное положение вызвали сочувствие у оставшихся в живых священников, прихожан. По всей Екатеринбургской епархии был организован сбор средств для помощи семьям пострадавших за веру. «Было приятно и радостно сознавать, что бедные сироты получат вовремя помощь в своем тяжелом, безвыходном положении, что их горе разделяет вся Епархия, что священнослужители, стоя пред престолом Всевышняго, будут возносить свои теплые молитвы за мучеников иереев, погибших на своем посту при исполнении своего пастырского долга», — писали «Известия Екатеринбургской Церкви».

Постановлением Священного Синода Русской Православной Церкви
и Святейшего Патриарха от 17 июля 2002 г.
Cвященномученик Александр (Миропольский), священномученик Петр (Беляев), священномученик Петр (Смородинцев)
включены в числе других сорока четырех новомучеников
в Собор новомучеников и исповедников Российских ХХ века,
прославленный Архиерейским Собором 2000 года.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475