ПАТРИАРХ МОСКОВСКИЙ И ВСЕЯ РУСИ АЛЕКСИЙ II: «…И ПУСТЬ ВОЗЛИКУЮТ СЕРДЦА!»

В канун Светлой Пасхи Христовой Предстоятель Русской Православной Церкви ответил на вопросы еженедельника «Собеседник»

«ГЛАВНОЕ ЧУВСТВО — НИ С ЧЕМ НЕ СРАВНИМАЯ РАДОСТЬ»

- Ваше Святейшество, Вы могли бы припомнить свою самую первую в жизни Святую Пасху? Те чувства, которые овладели Вами тогда?

- Главное чувство — это ни с чем не сравнимая радость. Года четыре мне было, а может быть, пять… Мои родители, а с ними и я были прихожанами Александро-Невского Кафедрального собора в Таллине. Помню свой первый пасхальный Крестный ход, который, как известно, знаменует шествие жен-мироносиц ко Гробу Господню: все очень торжественно, ночь яркая от свечей и радостных лиц, и абсолютно не хочется спать. Был малолеткой, однако вместе со взрослыми уже воспевал: «Христос воскресе из мертвых, смертию смерть поправ, и сущим во гробех живот даровав».

- С тех пор семь десятилетий минуло. Ваши чувства не изменились?

- Что касается возраста… В этом году меня поздравляли с 73-летием, я отвечал, что с такой датой уже не поздравляют, а выражают сочувствие. Многое изменилось, конечно. Что касается моих чувств в пасхальные дни, так и они изменились — стали острее, ярче. Тот восторг, который переполняет сердца верующих христиан в дни немеркнущего праздника Святой Пасхи, священен. Каждый раз на Святую Пасху вместе со святыми женами-мироносицами мы переживаем изумление и страх при виде камня, отваленного от двери Гроба Спасителя. Войдя во Гроб, женщины увидели, как повествует о том святой евангелист Марк, юношу, облаченного в белые одежды. Это был Ангел Господень, который возгласил: …не ужасайтесь. Иисуса ищете Назарянина, распятого. Он воскрес; Его нет здесь. Вот место, в которое Он был положен (Мк. 16, 6). А потом и Сам воскресший Господь явился им и сказал: …радуйтесь! И они… поклонились Ему (Мф. 28, 9). С возрастом осознание этого становится все более эмоционально насыщенным, более глубоким. Воскресение Христово — величайшее чудо не только в истории мира и всего человечества, на нем, как на прочном камне, зиждется наша вера. Как сказал Апостол, …если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша (1Кор. 15, 14).

- Произошло это сверхъестественное событие почти два тысячелетия назад, а люди каждый год переживают его вновь с таким искренним, неподдельным воодушевлением, словно это личное дело для каждого. Почему?

- Для истинно верующего Воскресение Христово означает событие гораздо большее, чем можно выразить словами. Господь наш Иисус Христос своими вольными страданиями избавил весь род человеческий от смерти, этого страшного следствия первородного греха. Спаситель совершил подвиг величайшего самоотречения — облекшись в человеческую плоть, восприняв человеческую природу, Он очистил и просветлил ее, Своим Воскресением из мертвых открыв путь к личному спасению каждого из нас. Но человек создан Богом свободным и должен действовать по своей воле, должен сам желать спасения в Вечной жизни.

- Разве у кого-то из здравомыслящих такое желание может отсутствовать?

- К несчастью, может. Принятие вести о спасении связано для каждого человека с необходимостью исполнения Божественных заповедей. Если человек верит в Воскресение Христово, то он должен прибегать к спасительным церковным Таинствам, особенно к Таинству Евхаристии. А для этого надо увидеть свою греховность и покаяться в ней, постараться жить чисто и радостно. Нельзя верить в Воскресение Спасителя, а жить в гневе, зависти, жадности, похоти.

- Особенно в ненависти!… То, что происходит сегодня на Ближнем Востоке, в местах земной жизни Спасителя, там, где Он принял вольную смерть и где воссияло всему миру Его всепобеждающее Воскресение, иначе как массовым помрачением умов назвать трудно. На линии огня оказалась величайшая святыня — храм Рождества Христова в Вифлееме!… Да есть ли в мире сила, способная пресечь столь вопиющее кощунство?

- Больно видеть, как в святых местах льется кровь, гибнут люди, разрушаются храмы и жилые дома. Мы скорбим о каждой жертве, осуждаем насилие. Особенно печалят действия террористов-самоубийц, противоречащие нравственному учению всех религий. Такой же протест вызывают попрание свободы и угроза жизни мирным палестинцам. На Святую Землю должен вернуться мир. Если конфликтующие стороны не в состоянии договориться об этом, значит, мировое сообщество должно активизироваться, чтобы прекратить страдания мирных людей и защитить международную стабильность. Святая Земля — это достояние всего человечества, и нам нужно сообща разделять ответственность за ее судьбу.

«ПРАВЕДНИКОВ И ГРЕШНИКОВ БУДЕТ СУДИТЬ ИИСУС ХРИСТОС»

- Ваше Святейшество, объясните, пожалуйста, почему многие люди, не ведающие страха Божия, прекрасно при этом себя чувствуют? Не будем упоминать о глобальных преступлениях, связанных с мировым терроризмом. Но почему в нашей родной, православной в подавляющем своем большинстве России по-прежнему процветают мздоимство, казнокрадство, воровство? Чуть меньше стало этого с приходом энергичного президента Владимира Путина, но все же еще предостаточно. После некоторого затишья вновь расцвела уголовщина, участились заказные убийства. Люди опасаются выходить на улицу, однако и в собственном жилище оставаться небезопасно: все чаще обнаглевшие бандиты врываются в квартиры, где готовы убить подвернувшихся под руку за золотую сережку или просто за бутылку водки. И убивают!… Как этому воспрепятствовать? Что может сделать Церковь?

- Тех, кто не ведает страха Божия и намеренно преступает законы человеческой морали, как, впрочем, и всех нас, ждет Страшный Суд Господень. Тогда, как сказано в Святом Евангелии, …соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов… и пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную (Мф. 25, 32, 46).

- А как добиться того, чтобы еще до Страшного Суда воров и убийц в нашем обществе стало поменьше?

- Тут далеко не все зависит от Церкви, хотя и мы стараемся противостоять этому злу. Ведь преступник не родится преступником, он таким становится. В том числе и по причине отсутствия Бога в душе, а то и отсутствия элементарного религиозного образования. Помню как-то в девяностом году, еще в мою бытность митрополитом Ленинградским, меня пригласили в зону под Ленинградом. Заключенные собрали 18 тысяч рублей — немалые деньги по тем временам — и решили построить церковь. Они просили меня освятить место закладки. Ехал я туда, признаюсь, с беспокойством: опыта общения с подобными людьми у меня не было. Но все оказалось не так страшно. Я освятил закладной камень, подарил будущим прихожанам Евангелие, ответил на их вопросы и на прощание пообещал, что, как только храм будет построен, приеду его освящать. Потом, после избрания меня Патриархом, я получил оттуда очень теплую телеграмму: грешным делом даже заподозрил, что кто-то из Духовной академии ее составлял, но нет, потом выяснилось, что действительно писали сами заключенные. А через полтора года мне напомнили о моем обещании — храм был выстроен. Что было делать — отложил все дела и отправился освящать православный храм для людей, преступивших закон. Приехал и не узнал тех, кого видел всего полтора года назад. Совершенно другие лица: одухотворенные, живые. Это были другие люди, которые уже в какой-то степени познали христианский нравственный закон.

Не знаю, кто из них, освободившись, продолжил свой грешный путь, но мне хочется верить, что таких немного. В последние годы по всей России в местах заключения построено почти двести православных храмов. Во многих из них практически все сделано руками осужденных, разве что электрические лампочки привозные. А там, где пока нет своего храма, открываются молитвенные комнаты. Таким образом и общество, и Церковь дают возможность заключенным переосмыслить свою жизнь, свои поступки. Так люди с ожесточенными сердцами становятся на путь исправления, получают возможность вернуться к нормальной жизни. Каждый раз, встречаясь с министром юстиции, я слышу от него вопрос: «Когда Вы дадите нам освобожденных священников?» То есть таких, которые бы служили только в местах заключения. Но я считаю, что мы нескоро пойдем на это. Не стоит запирать священников в тюремной ограде, пусть даже и в добровольном порядке. Пастырь должен быть человеком с воли, одним своим появлением напоминающим узникам о нормальной человеческой жизни. Лучше будет, если наши священники станут совмещать приходское служение с посещением — при необходимости — тюрем и лагерей.

«В ФАШИСТСКИХ ЛАГЕРЯХ МЫ ОКОРМЛЯЛИ СТРАЖДУЩИХ»

- Однако Вы, Ваше Святейшество, насколько нам известно, знакомы с колючей проволокой лагерей воочию.

- Верно. В 1943 году в Таллине мне довелось помогать отцу-священнику, который окормлял русских военнопленных. Но это были фашистские концентрационные лагеря.

- Большая разница по сравнению с нашими — современными?

- Конечно. Это были пересыльные лагеря. Гитлеровцы собирали в них не только военнопленных, но и женщин, детей со всех оккупированных территорий для последующей отправки в Германию. Эти глубоко несчастные, зачастую больные и искалеченные люди были совершенно ни в чем не повинны ни перед людьми, ни перед Богом. Столько непереносимого горя, физических и душевных страданий, драм и трагедий, сосредоточенных на одном клочке земли, я больше никогда в своей жизни не видел.

- Расскажите, пожалуйста, что привело Вас туда?

- В то время я учился в обычной средней школе, только это была не советская школа. Любимым моим предметом был Закон Божий, знал я его всегда на «отлично». Отличником не был, но и в отстающих не числился. Мой отец, Михаил Александрович, был к тому времени рукоположен во диакона, служил в храме.

Гитлеровские войска вторглись в Эстонию в 1941 году, 28 августа заняли Таллин. Вскоре на берегу залива появились первые концлагеря. Мой отец посчитал своим христианским долгом посещать пленных из Советского Союза. Немцы тому не препятствовали.

- Почему?

- Гитлеровцы не препятствовали деятельности православных священников на оккупированных территориях. Они действовали так, чтобы представить себя защитниками веры, хотя, конечно, таковыми не были.

Советская власть уничтожала Церковь: разрушала храмы, убивала священников… Только в 1943 году Сталин решил использовать авторитет Русской православной церкви и ослабил гонения на нее.

Епископ Нарвский Павел добился согласия немцев на духовное окормление заключенных и помощь им продуктами и одеждой. Даже когда в одном из концлагерей вспыхнула эпидемия тифа, епископ Павел не изменил себе и продолжил там пастырское служение с риском для собственного здоровья. Мой отец горячо поддержал Владыку и едва ли не ежедневно стал бывать в лагерях. Псаломщиком отец, как правило, брал с собой будущего митрополита Таллинского и всей Эстонии Корнилия, а мальчиком-прислужником — меня. Иногда ездила с нами по лагерям моя дорогая матушка. После увиденного она каждый раз по несколько дней не могла прийти в себя.

- Как совершалось богослужение?

- В бараке нам выделяли комнату или просто отгораживали закуток. Там ставили переносной престол, на котором и совершались богослужения. Многие пленные просили их окрестить, никому из них не отказывали. Особенно жалко было детей — перепуганных, голодных. С одним из них, Василием Ермаковым, я познакомился ближе. Мальчик попал в лагерь вместе с младшей сестренкой Варварой. Они были детьми священника Василия Веревкина, также оказавшегося в плену. Правда, детьми духовными. Но для администрации лагеря отец Василий эту деталь не уточнял, что в конечном итоге и спасло ребят. Родом все они были из Орловской области. В разгар битвы на Курской дуге попали в гитлеровскую облаву и оказались в концлагере. Мой отец и другие таллинские священники, узнав о трагической судьбе собрата, начали хлопотать об освобождении его семьи, приписав к ней на свой страх и риск брата и сестру Ермаковых. Их освободили в праздник Покрова Пресвятой Богородицы. После войны вместе с Василием Ермаковым мы учились в Ленинградской Духовной семинарии, потом в Духовной академии. Сегодня настоятель храма Серафима Саровского протоиерей Василий — один из самых почитаемых священнослужителей в Санкт-Петербурге.

- Ваша дружба сохраняется и поныне?

- Конечно. К сожалению, встречаемся не так часто, как того хотелось бы, но это уже связано с моим сегодняшним послушанием.

«ХРИСТИАНСКАЯ СВОБОДА — ЭТО СВОБОДА ОТ ГРЕХА»

- Ваше Святейшество, как Вы полагаете, Россия может снова стать православным государством?

- У России свой путь. Это надо правильно понимать и не искать рецептов на стороне. Нам говорят: православный образ жизни не годится для всех. Он подходит только православному человеку, а в России проживают еще мусульмане, евреи, буддисты и многие другие. Значит, необходимо подобрать нечто такое, что будет приемлемо для всех, универсальное. Например, Запад предлагает нам жить по своему так называемому либеральному стандарту. Мы еще оправиться не успели от семидесятилетнего господства атеизма, а нам уже снова навязывают чуждый образ жизни.

- Ваше Святейшество, Вам не нравится лозунг «Свобода превыше всего»?

- В том смысле, как понимают свободу сегодня на Западе — нет, не нравится. Свобода свободе рознь. Достаточно вспомнить, что одним из лозунгов революционного переворота 1917 года в России было «Даешь свободу!» Свобода требовалась для того, чтобы разрушить старый мир «до основанья» и построить новый — для себя. Либеральная же идея в западном понимании предусматривает освобождение человеческой личности от всяких условностей. Главное, чтобы ничто эту личность не ограничивало, не связывало: делай все, что не запрещено законом. Но ведь это свобода и от нравственных обязательств.

- Кури наркотическую траву, вступай в гомосексуальный брак, показывай по своему телеканалу порнографические фильмы, грабь ближнего с помощью ловкой сделки — Вы это имеете в виду?

- И это, и многое другое. Вот, например, мы получаем огромное количество писем от несчастных матерей, которые взывают: помогите спасти наших чад, которые попали в сети сектантов и пропали совсем! К сожалению, это касается не только детей. Нашествие тоталитарных, деструктивных сект на Россию и ближнее зарубежье — это акция, нацеленная вовсе не на просвещение, а на разделение людей. В сектах людей калечат, затемняют их сознание с помощью психотропных средств, гипноза. У людей отбирают квартиры, имущество. Это несчастные, обездоленные люди!

Когда в Россию приехала госпожа Олбрайт, которая тогда была государственным секретарем США, она просила о встрече со мной. Единственный вопрос, который ею был поставлен: не препятствуйте зарубежным сектам работать в России. Тогда я подробно рассказал уважаемой госпоже о тех безобразиях, которые в этих сектах творятся. На что получил ответ: «Да, конечно, с этим нужно считаться. Но предпочтение все-таки следует отдать свободе…» Очевидно, свободе деятельности сект.

Либеральная идея слишком соблазнительна для человека. Она стирает в сознании само понятие греха, лишая даже самого здравомыслящего человека нравственных тормозов. Свобода в христианском понимании — это прежде всего свобода от греха, от грешных помыслов и тем более действий. Это способность подчинять себя воле Божией, жить по заповедям Господа нашего Иисуса Христа.

- Но как можно жить по заповедям Христа, когда все вокруг живут по-другому?

- Далеко не все.

- Поверьте нам, Ваше Святейшество, очень многие.

- Что тут поделаешь: десятилетия воинствующего атеизма еще долго будут напоминать о себе. Хотя за последнее время многое сделано для возвращения наших соотечественников к отеческой вере, к своим традициям, к своей истории. Но десять лет — слишком маленький срок по сравнению с целой эрой безбожия. Моисей сорок лет водил народ по пустыне после спасения из египетского плена — ждал, когда уйдет поколение, помнящее свое рабство. А мы хотим, чтобы все мгновенно наладилось — так не бывает. Поколения, которые появились на свет и воспитывались в советское время, не виноваты в том, что не ведают правды о Боге, о религии своих предков. Но ростки нового отношения к жизни уже пробиваются к свету. Все больше детей учатся в воскресных школах, и они, эти дети, воцерковляют своих родителей! А сколько примеров, когда сыновья считают своим долгом восстановить тот храм, который разрушал их отец или дед?

- Храмы-то они восстанавливают… Но вот как стояли по всей стране черные, покосившиеся от дряхлости деревянные лачуги, так и стоят до сих пор. В них живут простые российские люди — соль земли, как любят у нас говорить. (Москву не берем, Москва в этом смысле — совсем не Россия.) А рядом с убогими домишками красуется новенький храм — правильно ли это, Ваше Святейшество?

- Когда воссоздавали храм Христа Спасителя, очень много было дискуссий. Например, рассуждали: не лучше ли направить средства на строительство жилого массива? Только ведь люди жертвовали именно на храм… Не надо противопоставлять одно другому. То, что быт наших людей, особенно в российской глубинке, остается на недопустимо низком уровне, означает одно: надо его повышать. И со временем условия жизни, несомненно, будут улучшены. Но не строить же вместо храма лачугу под соломенной крышей только потому, что вокруг старые, покосившиеся дома. Русский человек испокон веков все лучшее отдавал на храм, потому и украшена была земля наша православными церквами и колокольнями и местность вокруг храма всегда была ухоженной и красивой.

«БЕЗ ВЕДОМА ПАПЫ ДЕЛА НЕ ДЕЛАЮТСЯ»

- Трудно консолидировать общество, когда что ни день, то новые неприятности. Несомненно, одной из них стало для Вас решение Ватикана о создании четырех епархий на территории России. Отныне в документах Римско-католической церкви территория нашей страны будет именоваться «церковной провинцией», которую возглавляет митрополит Тадеуш Кондрусевич. Вы сильно обиделись на католиков?

- Христианину обижаться не положено. К тому же по заповеди Христовой мне подобает любить всех людей, без различия вер и наций, в том числе, разумеется, и католиков.

- Но создается впечатление, что нет сегодня в мире больших антагонистов, чем Православная и Католическая «церкви-сестры». Хотя в борьбе с теми же тоталитарными сектами Католическая церковь, казалось бы, самый естественный Ваш союзник.

- И оказалось бы так, но… Русскую Православную Церковь поставили перед фактом: было принято решение, связанное с административным делением Римско-католической церкви на территории России, без каких бы то ни было согласований с нами. Этим было на весь мир продемонстрировано явное пренебрежение к нам. Подобные вопросы нуждаются в предварительном обсуждении. Скажем, есть в Швейцарии, во Фрайбурге, католический епископ. Когда его назначали, то кандидатура согласовывалась и с федеральной властью государства, и с протестантской федерацией. С нами же почему-то можно поступать иначе. А ведь буквально накануне в Ассизи состоялась встреча делегации нашей Церкви с римским понтификом. Но папа римский ни словом не обмолвился о предстоящем решении.

- Могло случиться так, что понтифик был просто не в курсе дела? Судя по телепрограммам, его самочувствие оставляет желать лучшего.

- Физически папа сегодня действительно слаб. Но он в курсе всех дел. Без его ведома, я это знаю определенно, ничего не делается.

- Что же дальше — бесконечная конфронтация?

- Мы всегда выступаем за диалог, потому что понимаем, что живем во взаимозависимом мире. Я никогда не отказывался от конструктивной встречи с папой римским, чтобы можно было обсудить и решить наболевшие проблемы — их накопилось немало. Но мне говорят, что ничего обсуждать и решать на такой встрече не надо. Достаточно будет улыбнуться, обняться… Я так не могу. Не имею права.

- Проблем, как мы знаем, немало: это и бесчинства на Западной Украине, прозелитская деятельность католиков среди православной паствы, и вот совсем недавнее — самовольное учреждение католических епархий в России. Но так ли страшно это повышение административного ресурса?

- В таких делах необходимо соблюдать паритет. Например, наша епархия в Австрии уже который год не может получить официальную регистрацию. То же самое происходит с православными епархиями в Аргентине, во Франции. Почему-то в этих традиционно католических странах не торопятся пойти навстречу православным. Хотя всем прекрасно известно, что мы, в отличие от католиков, не занимаемся прозелитизмом, окормляем только свою паству, которая оказалась за рубежом и которая, к сожалению, с каждым годом все более умножается.

- Не будем больше о грустном. Лучше расскажите, пожалуйста, как проведете пасхальные дни.

- Главное в святые пасхальные дни — это совершение богослужений, которые приносят мне ни с чем не сравнимую радость, светлую пасхальную радость, дающую силы совершать нелегкое патриаршее служение.

- Что бы Вы могли пожелать читателям «Собеседника» в канун Святой Пасхи?

- От всего сердца, исполненного самых высоких чувств, поздравляю каждого из вас — и тех, кто создает эту газету, и тех, кто ее читает — с Пасхой Христовой — праздником праздников и торжеством из торжеств. Да озарится пасхальным светом каждый дом, каждая ваша семья. Приветствую всех вас древним приветствием, дошедшим до нас с апостольских времен: Христос воскресе!

Беседовали Валерий Коновалов,
Михаил Сердюков

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475