Записки узника

(Начало см. в № 22, 25)

Житие мое, Господи, не очень сладкое, если сказать правду — незавидное и скорбное. А у кого оно сладкое? Ты Сам, Господи, всю жизнь претерпевал насмешки и оскорбления, клевету и осуждение. Претерпевал неблагодарность за все доброе и хорошее, что делал для всех. Ты, Всемогущий и Сильный, приняв образ сынов человеческих, претерпевал в земной жизни великую нужду и голод. Ты выносил полуденный зной и ночной холод, не имея над головой крыши, говоря: звери имут норы и гнезда, а Сын Человеческий не имеет где главы приклонити (Лк.7, 9).

И становится стыдно мне, Господи, моего малодушия и уныния. Стыжусь своей немощи и духовной слабости, ибо и Ты был подобен мне. Имел плоть, подобную моей. Имел все слабости, свойственные сынам человеческим. Но Ты умел держать Себя. Не позволял расслабляться и распускаться. Не позволял раболепствовать прихотям плоти. Не позволял ей господствовать над Своим духом, но держал, как рабынь. Держал, как служанку. Был ее господином, властелином и повелителем. И она безропотно подчинялась Тебе.

Стараюсь и я, Господи, во всем подражать Тебе. Стараюсь, но увы… Часто спотыкаюсь. Падаю. Вопию. Ропщу. Скрежещу зубами. Но потом смиряюсь. И вновь поднимаю взор к небу, вспоминая слова небожителя: «У тебя, Иван, еще нет приличного одеяния, которое должно омыть и очистить скорбями и слезами. Омыть добрыми делами. Омыть любовью к людям. Ибо сюда невозбранно входят лишь чистые душей и телом».

Ты, Господи, в этой земной жизни претерпевал клевету, брань и осуждение. Претерпевал лишь за то, что мыслил иначе. Жил не как все, но жил праведно. Ненавидел обман и ложь. Презирал почет и славу. Помогал слабым и обездоленным. Исцелял немощных и воскрешал умерших. Вспоминаю, Господи, Твое житие и удивляюсь. Удивляюсь Твоему долготерпению. Поразительной кротости. Безгневию и любви к людям, к этим немощным созданиям. К этим слабейшим существам и вместе с тем хитрым, злобным, изворотливым. Коварным, властолюбивым, льстивым. Которые устами услаждают и славословят тебя, а в сердцах замышляют недоброе. Глазами плачут, а когда найдут случай, подставят ногу. И будут тайно радоваться чужому падению. Будут в печали кивать головой, сокрушаться и проливать вместе с тобой обидные слезы.

Когда ты в достатке, они живут и кормятся возле тебя. Льстят, улыбаются и угождают во всем. Разговаривают ласково, спрашивая, не нужно ли тебе чего. Обобрав же до нитки, смеются над твоей простотой и покидают тебя. После же, увидев тебя в нищете, стараются уклониться от встречи. И потому пришел я, Господи, к выводу: ни врагу, ни другу не открывать тайников своей души, но доверять лишь Тебе, Господи.

Кроме того, уразумел я, Господи, что наша земная жизнь подобна большой комнате, имеющей много дверей. И каждая дверь раскрашена многообещающими картинками. И возле каждой теснятся и толпятся люди, рассматривающие с интересом те картинки и читающие пояснительные тексты к ним. Вот красивая дверь с обещанием быстрого достижения почета, славы и полного материального достатка. Возле нее теснится величайшее множество людей. Теснятся молодые и старые, здоровые и больные. Теснятся калеки, юродивые, красивые и безобразные. Стремятся и рвутся к той двери. Сильные отталкивают слабых. Молодые оттесняют старых. Наглые и бесстыжие лезут по головам и плечам остальных, чтобы первыми войти в ту заветную дверь. Среди той толпы и я, — молодой, наглый, самоуверенный. Теснящий всех. Локтями и коленями прокладывающий путь к тем дверям. И вот я у цели. И все стало к моим услугам. Почет, уважение, материальный достаток, красивые женщины с обворожительными улыбками, украшенные ожерельями и драгоценными камнями. И закружилась моя головушка. И будто ослеп я. Оглох и обезумел. И прыгнул без раздумья в ту глубочайшую смрадную яму, не чувствуя и не обоняя зловония, исходящего от блеска, богатства и роскоши. И вот пожинаю плоды того жития.

Лишь ныне познал и понял я, Господи, что все двери той комнаты фальшивые. Все лживые и многообещающие. Все красивые. Но за ними ложь, обман и предательство. За каждой — убийство, грабеж и насилие. Презрение к бедности, к слабому. Презрение к Отцу нашему, давшему заповеди: «Не убий. Не укради. Не пожелай…», Который с великой скорбью взирает на Своих сынов. Взирает с любовью, с надеждой на их скорое прозрение и отрезвление. С надеждой на возвращение блудных сынов под отчий кров. Юных и старых. Больных и здоровых. Немощных и беспомощных.

Ждет всего лишь нескольких слов искреннего покаяния: Согреших, Отче, на небо и пред Тобою. Прости меня! Прости и прими не в звании сына и наследника, но в звании последнего раба. Прими в звании скотника. В звании исполнителя самых грязных работ. Ибо заблудился я, прельстившись красивыми картинками на дверях той комнаты. Забыл Твои слова: «Я есмь дверь жизни, имеющий жизнь вечную, и кто изберет Мою дверь, тот спасется. Тот сбережет себя от потерь, утрат и гибели. Сохранит жизнь настоящую и будущую. Наполнит ее добрыми делами, любовью к ближнему. Наполнит состраданием к убогим, нищим и обездоленным. Ибо «внидет и изыдет и пожить обрящет» (1 Кор.9, 14).

Если бы люди знали и ведали, что жизнь наша похожа на ход лестницы эскалатора, когда нет возможности увидеть, что ожидает человека за верхней ступенькой. Каждый поднимающийся абсолютно уверен, что там его ждет твердое основание. И вот — последняя ступенька. Человек отпускает перила. Поднимает ногу и с ужасом видит……бездну.

Человеку дано достаточно времени на осмысление жизни и выбор пути. Те, кто отказался от пищи духовной — самоубийцы. Ибо отказавшись от лекарства спасения, подписали себе смертный приговор. Они все потеряли. Рассудок. Счастье. Жизнь. Всецело отдались власти сатанинских сил, которые ведут их к вечной погибели. Господь обращается к каждому: Гряди ко мне! Всех приглашает в храм Божий на «Великую Вечерю». Но приглашенные находят благовидные предлоги и отказываются от приглашения. Один ссылается на усталость. Другой объясняет отказ необходимостью покупки автомашины. Третий заявляет, что у него сегодня свадебное торжество. А лестница эскалатора движется. Идет бесшумно, неприметно, безостановочно…

В одну из пасмурных осенних ночей я пребывал в жесточайшем унынии. Одолевала жалость к людям, утратившим веру в Бога. Одолевало недоумение и сомнение. Все мы — творение Его рук. Его изделие и создание. Он сотворил нас разумными, вылепил Своими руками. Создал бессмертными. Усыновил и удочерил, удостоив быть Своими наследниками. Ужели не пощадит Своих детей? Ужели не снизойдет к их слабостям в день Страшного Суда? И вот меня внезапно осиял несказанно яркий свет. И увидел я человека, одетого в белоснежные одежды, который сказал мне: «Ступай за мной, и я покажу тебе нечто необычное. Покажу заботу Господа о всех людях и спасении каждого. Покажу их нежелание идти по пути к спасению. Ты увидишьих ненависть к свободе и свету, и пристрастие к своим порокам».

Повинуясь мановению Ангела, я встал и пошел за ним. Но, едва успев сделать несколько шагов, увидел широчайшую реку, в водах которой пребывало множество людей. Плыли по течению в беспечности и веселье. Купались и плавали с великим наслаждением, совершенно не замечая, что от воды исходит тошнотворный удушающий запах. Что та вода исполнена невообразимо безобразными червями, жабами и змеями. Но людям она казалась родниково-чистой. Смрад казался им упоительно сладким. Безобразные жабы и змеи — прекрасными девами, влекущими к себе сладкоголосым пением. И люди, пребывая в помрачении и ослеплении, омывали свои тела и лица в той воде. Испивали пригоршнями, испытывая при этом невыразимое наслаждение и умиление.

И недоумевал я. Ужели так велико ослепление всех? Ужели столь глупы и неразумны? Ужели не видят и не обоняют великого смрада? Ужели не чувствуют прикосновений гнусных и отвратительных тварей? Ужель настолько велико их неведение? Настолько помрачены их зрение, слух и обоняние? Ужели все это сети и козни врага рода человеческого, желающего всем скорейшей погибели? И возопил я в скорби: «Господи, ужели все погибнут?» И услышал в ответ: «Смотри дальше!»

И вот я увидел среди плывущих по течению реки людей множество лодок, в которых сидели светлые юноши со всевозможными орудиями спасения. Иным они протягивали руки. Другим — жерди и доски. Третьим бросали спасательные пояса и веревки. Но редко кто пользовался теми средствами. Наибольшая часть людей с презрением отвергала их помощь и с каким-то неистовым восторгом вновь погружалась в смрадные воды.

Но те, кто принимал помощь, были извлекаемы из воды и перевозимы на правый берег. Здесь их принимали другие люди в светлых одеждах и вводили в красивые здания, каких было много по всему берегу. Там их обмывали. Облекали в чистые одежды. Опоясывали, обували и, подкрепив пищей, отправляли в путь к востоку, заповедуя не оглядываться, но идти без остановок. А также не пропускать ни одного здания, встречаемого на пути, чтобы подкрепить себя пищей и советом тех, кто их встретит.

Но вскоре я увидел, что немало путников возвращалось назад. Навстречу им из светлых зданий выходили люди, пытаясь остановить их и образумить. Но они с негодованием и злобой отмахивались, как от надоедливых мух. Не слушали наставлений, но отталкивали с презрением пытающихся воспрепятствовать их возвращению в реку. И ничто не могло остановить тех людей. Не действовали ни уговоры, ни преграды. Они затыкали уши, чтобы не слышать уговаривающих. Закрывали глаза, чтобы не видеть обращающихся к ним, но обходили стороной. И, достигнув реки, с наслаждением бросались в ее смрадные воды.

И ужаснулся я… И восплакал горько об участи тех людей. Но вновь услышал голос: «Смотри дальше». Теперь я обратил свой взор вниз по течению реки. И увидел за поворотом великую бездну, куда с шумом и грохотом низвергались воды. И вновь увидел среди плывущих по течению реки людей множество лодок, с которых предлагались помощь и средства к спасению. Но люди с презрением отвергали помощь, и вскоре, достигнув края бездны, многими тысячами низвергались вниз. И увидел я место, куда впадала река. Увидел огненное море, огромные валы, достигающие неба. Увидел тела грешников в той воде, горящих, как хворост, но не сгорающих.

И вострепетал я в страхе. И воззвал к Господу о милости к погибающим. И услышал: «Горько тебе? Но скажи, кто виноват в постигшей всех участи? Скажи, что Я мог бы сделать еще для их спасения и не сделал? Не для них ли Я — Господь Бог и Создатель всякой твари — сошел на землю? Но они пренебрегли дарами Моей благодати. Презрели и отвергли Мои заповеди. Презрели Мою любовь к ним. Отвергли помощь, предлагаемую всем без исключения, как ты сам видел. И, если Я ныне даже сойду в ад для их спасения, они останутся преданными своим злым страстям и порокам. И молчал я, не зная, что сказать в ответ, потому как сам был очевидцем и свидетелем милости Божией к людям.

Путь спасения давно известен всем. Слово Божие учит, как должно жить, но люди, утвердившиеся и омертвевшие в пороках, не желают внимать слову Божию, ибо ими распоряжается их злая воля. Их уже не пробудит к жизни даже слово Божие. И богач, находясь в аду, просит Авраама сотворить чудо — воскресить праведного Лазаря, чтобы пришел к его братьям и поведал им о его участи. Но Авраам ответил, что если даже кто из мертвых воскреснет и придет к его братьям, не поверят и не исправятся. Ибо если Моисея и пророков не слушают, не поверят и воскресшему Лазарю (Лк.16, 31).

Один законник, искушая Христа, спросил Его: «Учитель! Что мне делать, чтобы спастись и унаследовать жизнь вечную?» (Лк.10, 25). И ныне, Господи, все спрашивают о том же, лукаво скрывая свою лень, малодушие и нежелание работать над собой. Спрашивают, прикрываясь тем, что жизнь сложна и невольно толкает на путь зла и насилия. Всем нам известен закон Божий. Знаем, как исполнить его, но, вступая в сделку с совестью, ссылаемся на невозможность исполнения заповедей. Господь спрашивает законника: «В законе что писано?», и тот вынужден назвать хорошо известные ему заповеди о любви к Богу и ближнему. И Христос без укора и упрека указывает ему на его долг: «Так и ты поступай и будешь жить вечно» (Лк.10, 28).

Это ответ и всем нам, ныне живущим. Зачем наивничать и лукавить, будто не знаем путей спасения? Прекрасно знаем, но ищем лазейку для самооправдания. Такие оправдания находятся очень легко и быстро, ибо заповедь любви непосильна для человека, укоренившегося в пороках. Но к нам по-прежнему раздается Твой глас, Господи: «Войдите в палаты Отца, где все приготовлено для веселья и пира». Но все предпочитают вместо царских угощений пищу скотов. Вместо светлого праздника — серые будни, а вместо света — тьму. Избирают привычную грязь повседневной жизни. Избирают вместо свободы — плен мирских забот. А вместо здоровья и радости — жизнь в скорбях и болезнях.

Порой, Господи, невыразимо трудно мне. Скорбь и отчаяние часто овладевают мной. Но вспоминаю Твой крестный путь на Голгофу и начинаю стыдиться своего малодушия. Начинаю укорять себя и постепенно успокаиваюсь. Вспоминаю красоты райские, показанные мне в дивном видении. Вспоминаю тот несказанно яркий свет, в сравнении с которым наш земной свет — поздние сумерки. Вспоминаю изумительно прекрасный город, подобный громадной жемчужине, сладкозвучие многотысячного хора, воспевшего славу Господу, и успокаиваюсь. И вновь ликует моя душа. Вновь трепещет невыразимой радостью. И начинаю славить Спасителя нашего, Творца и Создателя нашего. Славить Небесного Архиерея всей вселенной…

Георгий Звонарь
г. Екатеринбург

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475