Православные, любите Бога всем сердцем!

Восточные склоны Северного Урала подарили православному миру одного из наиболее почитаемых святых чудотворцев. Наш рассказ — о жизни и чудесах святого праведного Симеона Верхотурского, чудотворца, о чествовании святых его мощей и о великой чудотворной их силе. Почитание святого Симеона Праведного, Верхотурского чудотворца, и поныне широко распространено в России.

Примечательная деталь: среди икон, сопровождавших семью последнего Русского Царя-великомученика — Николая Александровича Романова — в ее скитаниях-ссылке по Западной Сибири и Уралу, где Государь Император и его Августейшая семья, и приближенные в терпко-душную ночь с 16 на 17 июля 1918 года в граде Екатеринбурге примут от рук кровососных большевиков чудовищную, мученическую смерть (ритуальное убийство), были две с изображением святого праведного Симеона Верхотурского, чудотворца уральского и всея Руси.

Подлинное имя чудотворца неизвестно, оно ему было присвоено… через 50 лет после его кончины. В летописях устоялось мнение, что святой Симеон Праведный, Верхотурский чудотворец, — выходец из центральной России, из семьи дворян, о которых никто и ничего не знает. Родился Симеон в 1607 году, в пору Великой Смуты на Руси. Семья была очень религиозна, и отрок с детства получил хорошее образование Православного вероучения. Что его побудило уйти из теплого, уютного и милого родительского дома? Есть предположение, что юный Симеон ушел из дома из-за гибели семьи. На Российском престоле в то время уже сидел первый Государь из династии Романовых — Михаил Федорович. Россия только залечивала свои раны от последствий Великой Смуты и была предельно обессилена.

Симеон, преодолев огромные и тяжкие расстояния, испытывая ежечасно опасности от дикого зверя и шального человека, но укрепляя себя верой в Иисуса Христа, появляется в верховьях реки Туры, в селе охотников и хлебопашцев Меркушинское. Село это, основанное в 1620 году, находилось в 50 верстах от единственного тогда на всем Урале города Верхотурье, который в свою очередь был основан незадолго до того, в 1598 году, Артемием Бабиновым при Борисе Годунове. Путешественнику-богомольцу Симеону было примерно 22 года, когда он появился в Меркушинском, село уже разрослось — в центре храм во имя Архистратига Божия Михаила. Симеон никогда не христарадничал во время своих странствий-скитаний, пропитание себе отрок зарабатывал собственным трудом, надеясь только на свои силы и сноровку. Он был портным-скорняком. Учил детей уму-разуму, воспитывал в вере Христовой. Домом собственным он так и не обзавелся, портняжил всегда на дворе очередного работодателя. Там и жил, пока исполнял заказ.

Там же и питался. Иногда Симеон (бывали случаи!) спешил в другой крестьянский дом, так и не закончив до конца начатое дело. Нередко ему за уклонение от незавершенной работы приходилось сносить оскорбления и даже побои. Однако это не повлияло на поведение Симеона — характер у него был от Бога, и хлебопашцы-крестьяне, и служивые люди все же забывали недостатки и прегрешения работные кроткого и терпеливого пришлого человека. Впрочем, и «жития» свидетельствуют, что праведный Симеон «и оскорбления и побои сносил терпеливо, как вполне заслуженные».

Утешение Симеон находил в двух делах — он часто и усердно молился в храме и занимался рыбной ловлей. До начала XX столетия сохранялся камень на берегу реки Туры — большой, сложной конфигурации — как будто бы с него и удил рыбу праведный Симеон. Рядом росла огромная и разлапистая ель. Но ее погубили (ветви часто обрывали верующие и болящие люди после признания Симеона святым чудотворцем), она завяла, а в 1854 году ее сломило и вырвало с корнем ураганным ветром. Так и жил Симеон тихо и богопристойно, так и шли своим чередом годы на Руси. Умер святой праведный в возрасте очень молодом — в 35 лет. Похоронили меркушинцы своего земляка возле приходской Михайло-Архангельской церкви и вскоре забыли о нем. И имя его стерлось из их памяти…

Но в 1692 году, через пятьдесят лет, случилось в селе Меркушинском невиданное. Недалеко от обрыва, где течет полноводная река Тура, у приходской Михайло-Архангельской церкви вдруг разверзлась земля, и из могилы был исторгнут гроб. В щели гробовой крышки были видны мощи погребенного в нем человека. Плоть покойного не истлела, а мумифицировалась. Никто из меркушинцев не мог вспомнить, кто же это мог быть.

Весть о невиданном событии мгновенно разнеслась по всему Северному Уралу. И почти сразу же стали говорить — если больной человек потрет себя землей с чудесно явленного гроба, то он тут же исцелится. Так и летела молва из села в село.

В самом начале правления на Руси царя Петра Алексеевича проезжал из Москвы через град-форпост Верхотурье к месту службы керчинский воевода Антоний Савельев, и вдруг разболелся из его свиты стрелец Григорий — отнялись совсем ноги. И тогда отпросился стрелец Григорий у воеводы на посещение святого места. Воевода дал согласие. Понесли слуги воеводы больного Григория в село Меркушинское, а путь-то был долог. По прибытии в село больной Григорий заказал молебен, сослужил панихиду на могиле чудоявленной, усердно до седьмого пота молился. Потом взял больной с крышки гробовой немного целебной землицы, обтер ею свои ноги и руки и тотчас почувствовал себя здоровым. Встал Григорий на ноги и начал ходить, как будто никогда не страдал болезнью. Все его видели, и местные, и прихожие — и дивились этому чуду.

В том же 1692 году отмечено исцеление слуги сибирского воеводы Андрея Федоровича Нарышкина — Ильи Головачева. Тот страдал болезнью глаз. На них наросло какое-то «дикое мясо», глаза налились кровью. Головачев потерял зрение. Ни один лекарь не мог помочь. Головачев был знаком со стрельцом Григорием и усердно просил его побывать в селе Меркушинское, взять с чудо-могилы немного святой землицы. Тот исполнил великую просьбу больного. Пошел в село, заказал там панихиду чудотворцу и принес страдальцу в град Верхотурье немного этой землицы. Больной наложил на глаза повязку со святой землицей и уснул, а наутро… совершенно выздоровел чудесным образом, вновь обретя зрение.

Вскоре, твердит молва, так же вылечила болезнь глаз и сама дочь воеводы Нарышкина. А дальше все больше и больше становилось исцелений. По Уралу, да и по всей огромной Руси пошел слух о новом чудотворце из Верхотурского края. Заинтересовались этим явлением, наконец-то, и местные церковные власти. Обследовал в 1693 году могилу клирик Матвей и убедился — действительно, нетленные мощи в гробу, а рядом с могилой бьет новый хрустальный ключ, и сбегает водица в реку Туру. Поставили тогда над чудо-святой могилой небольшой сруб-часовенку. И больные все шли и шли к этому святому месту.

В 1695 году могила чудотворца сподобилась посещения Тобольского митрополита Игнатия. Тому в декабре предстояло освятить в граде Верхотурье соборный храм на территории застроенного и поставленного Николаевского мужского монастыря. По пути митрополита уговорили взглянуть на чудесную могилку. 18 декабря 1695 года митрополит отслужил литургию и повелел открыть гроб настежь. И увидел он чудо! В гробу был погребен по-христиански человек, одежда на котором оказалась чуть истлевшей, а плоть и кости остались совершенно целыми. Также совершенно целым остался гроб, выдолбленный из целого большого ствола лиственницы. И тогда преосвященный митрополит Тобольский, окинув взором окружавших его сельчан, сказал:

— Это точно некоторый новый святой, как Алексий или Иона, митрополиты русские, или чудотворец Великий Сергий Радонежский. Поскольку также, как и эти святые чудотворцы, сподобился от Бога нетления.

Митрополит Тобольский Игнатий повелел закрыть гроб и немного присыпать землей. После этого он обратился к собравшимся сельчанам:

— Кто знает имя погребенного здесь праведника? Житие его? Но все в толпе долго молчали. Наконец из толпы меркушинцев вышел очень старенький дед Афанасий и поведал митрополиту и о дворянстве погребенного, и о его портняжьем промысле, и о великой заботе его к больным людям и детям. Только вот имя погребенного христианина он запамятовал. Владыка Игнатий предложил тогда всем молить Господа, чтобы Он открыл имя нового праведника. Вскоре самому же владыке Игнатию и открылось имя этого святого из села Меркушинское. Отъехав уже несколько верст от села в сторону града Верхотурья, владыка прикорнул. И увидел во сне он снова множество народа и услышал гомон обсуждения имени праведника.

— Симеоном зовут его! Симеоном зови его! — раздалось вдруг как будто бы из толпы меркушинцев. С тем-то митрополит и проснулся. Конечно же, прибыв в Верхотурье, владыка поделился увиденным во сне с бывшими там высокими церковными иерархами. Обсудив рассказ митрополита, все дружно пришли к мнению, что имеет место откровение Божие, и Им открыто истинное имя нового Русского Чудотворца. На обратном пути из Верхотурья в Тобольск митрополит Игнатий снова пожелал заехать в село Меркушинское, чтобы поклониться столь чудесно опознанному чудотворцу. И оказалось — не одному владыке Игнатию было такое видение. За день, как прибыть ему в Меркушинское, приходил тамошний священник и тоже видел чудной сон. Будто служит он в церкви своей литию перед гробом праведника, а когда пришло время назвать его, священник споткнулся — как назвать. И услышал голос:

— Почто недоумеваешь? Поминай его Симеоном!

После этого случая отпали всякие сомнения в правильности обретенного имени. Слава святого праведного Симеона-чудотворца росла. К нему приходили за помощью в село Меркушинское уже со всей огромной Руси. Наконец, местные власти решили, что столь популярному святому не лестно лежать в удаленном селе. Стали подумывать о более достойном для него месте упокоения. Несколько богатых верхотурцев решили, что самым подходящим будет их град Верхотурье. Только вот отъезд Тобольского митрополита Игнатия по старости в Москву на покой в 1698 году задержал перенос мощей святого праведного Симеона Меркушинского — без благословения митрополита сделать это было нельзя, а нового долго не слали из столицы.

Наконец, в столицу Сибири, в город Тобольск, прибыл новый преосвященный митрополит Филофей. Вещи еще он толком не распаковал, а заждавшиеся его Верхотурский воевода Алексей Иванович Калетин и верхотурский таможенный голова Петр Худяков уже пробились в его покои с просьбой великой о скорейшем переносе мощей святого праведного Симеона в Верхотурский славный Николаевский мужской монастырь. Филофей тут же дал согласие. И с бешеной скоростью на ямщицких лошадях, преодолевая огромные расстояния через речки, болота и многочисленные преграды, поезд с владыкой помчался обратно на запад в город Верхотурье, сокращая путь почти в тысячу верст. В граде Верхотурье, наконец-то, приготовлен был новый из лиственницы гроб, внутри которого все было выложено новейшей кожей и лебяжьим пухом. Гроб с чудотворными мощами Симеона Верхотурского (уже теперь) был помещен в раку красивую (подгробие) из кедрового дерева. И 12 сентября 1704 года состоялось великое торжество в Православном мире — перенос святых мощей Симеона Верхотурского в Николаевский мужской монастырь, а старый гроб был оставлен в Меркушинской церкви Михайло-Архангельской. Данная церковь вскоре почему-то сгорела, а вместе с ней сгорел и первый гроб. Могила же святого Симеона Праведного еще долго сохранялась в селе Меркушинском, а над ней около 100 лет стояла деревянная часовенка. Но уже в 1808 году верхотурец Федор Курбатов выстроил на ее месте новую, каменную, под железной крышей. И все дивились чуду! Ручеек из-под могилы Симеона Праведного со временем все увеличивался и увеличивался, одаривая всех болящих и верующих чудо-водою. А вода-то была особенная! Находясь в запечатанном сосуде, она несколько лет совершенно не портилась. И еще очень долго на святую могилку праведника, на ее первое место, приходили паломники, брали воду, молились, пользовались местной землей.

216 лет достойно покоились мощи святого праведного Симеона Верхотурского, чудотворца уральского, в храмах Николаевского мужского монастыря, принося всемирную славу данному монастырю и граду Верхотурью. Со всех концов необъятной Руси шли паломники и богомольцы к величайшим мощам святого праведника, чтобы только поцеловать святой кружочек, отмеченный в области головы Симеона Праведного. Многие — с надеждой на избавление от какого-нибудь недуга и напасти. И что истинно, как гласит летопись, святые мощи очень помогали больным и калекам.

С ростом числа посетителей улучшились и условия, в которых хранились святые мощи. В 1736 году был отстроен в Николаевском мужском монастыре главный каменный Никольский храм, и мощи торжественно установлены были в нем. Поначалу гроб хранился, как уже сказано было, в деревянной раке, но в 1798 году деревянную раку поменяли на медную, замечатель но тонко выделанную на Троицком заводе дворянина А.Ф. Турчанинова и подаренную им с супругой Николаевскому мужскому монастырю. Но и та была через 47 лет заменена серебряною, (на нее ушло четыре с половиной пуда драгоценного металла), богато украшенной чеканкой, изображавшей житие святого праведного Симеона в селе Меркушинское.

В 1913 году на территории Николаевского мужского монастыря был торжественно освящен чудо-храм — семиглавый Крестовоздвиженский. Это было сооружение огромных размеров, вмещавшее до 10 тысяч молящихся (больше его на всей Руси есть только Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге). При проектировании Крестовоздвиженского собора Николаевского мужского монастыря был взят за образец Храм Христа Спасителя в граде Москве, который был потом уничтожен большевиками при социалистическом строительстве в 1930 году по приказу Лазаря Кагановича. Строительство семиглавого Крестовоздвиженского собора велось под руководством выдающегося русского архитектора — екатеринбуржца Александра Тургевича. Этот собор был так красив и великолепен, что многие знатоки архитектурного зодчества сравнивали его с величавыми строениями Индии, Италии и Франции. Крестовоздвиженский собор Николаевского мужского монастыря имел семь глав — такова была семья последнего Русского Государя (да этот же собор и открылся к 300-летию Дома Романовых). И вот в 1913 году, в августе месяце, при огромном стечении православного народа, в сопровождении пышной свиты, отслужив торжественные молебствия, мощи святого праведного Симеона Верхотурского были перенесены в алтарь Крестовоздвиженского собора. Событие это признавалось столь значительным в жизни Православной Церкви, что и царская семья Николая II посчитала для себя невозможным в нем не участвовать. Императрица Александра Федоровна 25 мая 1914 года подарила монастырю для украшения места упокоения святых мощей праведника Симеона Верхотурского роскошную пятипудовую сень (балдахин), расшитую золотом и серебром. Слава Николаевского мужского монастыря гремела тогда по всей необъятной Православной Руси.

А святые мощи праведного Симеона Верхотурского, уральского чудотворца, находящиеся перед главным алтарем самого большого храма — Крестовоздвиженского собора Николаевского мужского монастыря, приносили православному люду силу, уверенность и здоровье, лечили от всякой проказы и тяжелейших болезней. И никогда еще не было обмана от излечения с помощью благотворных святых мощей, в далеком прошлом когда-то вмещавших душу и сердце великого человека, который своей безропотной, благостной и богоугодной ежедневной работой приносил в мир пользу и разум Бога.

Сохранился рассказ очевидицы, рабы Божией Тамары, о том, как в Православной России отмечался святой день — День святого праведного Симеона Верхотурского, уральского чудотворца, 12 сентября 1916 года.

«1916 год. Мы живем на даче под городом Екатеринбургом у знакомых крестьян. Стоит теплое, ясное «бабье лето». Идут разговоры, что скоро будет отмечаться память святого праведного Симеона Верхотурского, уральского чудотворца. Рассказывают нам крестьяне на даче в селе Крутиха, что это был очень великий крестьянский святой. Симеон жизнь свою провел среди равных себе собратьев-крестьян, служивых людей, вогулов и охотников. Он помогал жить по заветам Иисуса Христа. Помогал всем по своим силам — учил детей грамоте, просвещал всех в вере Христовой, шил шубы и полушубки, удил рыбу и питался сам очень скромно. Святой Симеон так же и изображен на всех иконостасах, иконах и складнях. У нас в деревне Крутиха гостил мой дед, известный томский врач. В пожилом возрасте он стал очень религиозным, принял Православную веру, крестился. И вот он решил: едем на богомолье на север Пермской губернии, в Верхотурский уезд, Верхотурье. А тогда этот город был очень знаменит. В нем был богатый и славный Николаевский мужской монастырь, а также Покровский женский монастырь с большими прилегающими усадьбами. В город Верхотурье на реке Туре тогда уже была проложена железная дорога через Нижний Тагил. Мой дедушка очень быстро собрал свою семью на богомолье. Заказал у крутихинских крестьян тройку, посадил всю нашу семью в нее: мою маму, брата Бориса, меня — Тамару (тогда мне было ровно десять лет) — взял даже с собой несколько соседок-крестьянок из Крутихи, и мы быстро понеслись в город Екатеринбург на железнодорожный «Царский» вокзал. А ехать до города Екатеринбурга нужно было более 50 верст. Через три часа мы уже были в уездном городе Екатеринбурге на вокзале.

Теперь мы сели в поезд и по железной дороге двинулись в славный град Верхотурье. Вагоны пассажирские все переполнены, народ радостный, все улыбаются и часто крестятся. Слава Богу, наконец-то подъехали к станции Привокзальной города Верхотурья. Так мы преодолели 240 верст. Вижу на площади очень много экипажей, троек, пар. Очень много богомольцев. Публику просят из вагонов пока не выходить. И вдруг среди пассажиров разнесся слух, что с нашим поездом, оказывается, приехал в Верхотурье сам Григорий Ефимович Распутин-Новых, или «старец Григорий». Его тогда так называли. Смотрим — в экипажи садятся военные, генералы, полковники, штабс-капитаны, все с орденами, а вокруг их молодые дамы, большей частью в костюмах сестер милосердия с красными крестами на косынках и фартуках. Мы все догадались, что это Великие Княгини из Дома Романовых. А сам Распутин, видать, недавно побывал у себя на родине на реке Туре, в родном селе Покровском, и на пароходе добрался до города Тюмени, а из Тюмени уж прибыл по железке в Екатеринбург. Все шепотом в вагоне стали рассказывать друг другу, что Григорий Ефимович Распутин-Новых очень любил и обожал святого праведного Симеона Верхотурского, так как они еще были и земляками. Оба жили и трудились на одной и той же реке Туре, но только в очень разные годы. А село Покровское от города Верхотурье находится очень далеко.

Так вот, глядим — среди военных и великосветских дам сам Распутин. Тогда шла страшная первая мировая война, и великосветские дамы — княгини, графини, баронессы — все были сестрами милосердия и трудились на полях войны, в госпиталях, лазаретах. Трудиться они очень умели и никакой грязной и тяжелой работы не боялись. Ведь шла война, и Россия, не щадя живота своего, защищала себя и свое Отечество. И все люди в великой России очень любили свою родину.

Так вот. Все военные и великосветские сестры милосердия расселись в экипажи и быстро уехали, а с ними и старец Григорий, в Николаевский мужской монастырь. Потом уже всем нам, богомольцам и мещанам, подали экипажи, тройки и двуколки и повезли в город. Чуть отъехали, я сразу же увидела колокольни города Верхотурья. Город этот был очень красив, как из сказки. Обрывистые из скал гранитных берега спокойной и величавой реки Туры выступали, как сказочные богатыри, словно они собирались защищать красивейший Николаевский мужской монастырь и Покровский женский.

И чем ближе и ближе мы подъезжали к чудо-граду, тем еще краше и чудесней открывалась величавая панорама этого града с церквами, соборами, монастырями и старинными высокими купеческими, воеводскими и стрелецкими домами. Объехав на тройках величавый, с высоченной кремлевской зубчатой стеной огромный Николаевский мужской монастырь, мы въехали в главные ворота монастыря, и я увидела слева у реки чудо, как будто из сказки, резной двухэтажный, с высоким коньком, сложенный из огромных лиственниц дом. Рассказывают, что этот терем построили за две недели для молодого царевича Николая Александровича Романова, будущего нашего Государя, в 1891 году, когда он должен был заехать в город Верхотурье на богомолье, посетить святые места и поклониться святой иконе Николая-чудотворца и мощам святого праведного Симеона Верхотурскрго. А царевич-то ехал из кругосветного путешествия, из Японии, домой в Царское Село, а путь этот был тяжел и очень далек. Он был и шефом строящейся Великой железной дороги, и во Владивостоке, и на Амуре, и на Байкале, а вот сюда не смог заехать. Видать, не судьба! Не заехал в свой терем на берегу Туры. Вот вместо него здесь остановился на богомолье Распутин-Новых Григорий Ефимович. Я сама-то не видела, так мне дед говорил. Так вот. Мы во дворе Николаевского мужского монастыря. И нас повели к монастырской гостинице. В гостинице все необычно. Длинные высокие коридоры с жесткими диванами вдоль стен, в гостиничных номерах обязательно иконы в красном углу. Почти везде святой праведный Симеон Верхотурский изображен с удочкой на реке и с ведром, полным рыбой. Послушники-мальчики в черных рясах приглашают на ужин в общую гигантскую трапезную. Это огромная зала, длинные два стола друг против друга во всю длину трапезной, без скатертей, но начисто выскобленные.

Ужин уже подан, в деревянных глубоких мисках — каша и яичница. В кружки наливают из общих больших чайников чай и квас. Садимся все за длинные скамьи. Прислуживают молодые послушники-монахи. Во время ужина один монах за аналоем читает Евангелие, а потом историю жития святого праведного Симеона Верхотурского. После ужина все разошлись по своим номерам-кельям. Нужно всем спать. Я смотрю в большое окно на улицу. Над городом-монастырем огромная желтая луна, и купола церковные мерцают, и кажется, что это огромные кошачьи глаза. Небо синее, все в бриллиантовых звездах. Тишина. Сказка уральского «бабьего лета».

Утро. Город просыпается от малинового звона колоколов, и воздух насыщен хвоей и медом. Все встают, и умываются, и крестятся. Колокольный звон все усиливается и усиливается. К монастырским колоколам подключаются колокола церквей городских, и кажется, что это радостно гудят небо, вода и земля. Какой-то неземной концерт. Благолепие! Подходим к величавому Крестовоздвиженскому собору. Чудо архитектурного строения.

— Какая красота! Внучка, глянь! — тихо шепчет мой дед и радостно и глубоко вздыхает. — Лепота!

Собор так огромен, что кажется, что это не собор, а сказочные головы богатырей в шлемах. Перед входом в собор разостлан красный ковер, точно царскую семью встречают. Слышим людской гомон. Я оборачиваюсь и вижу самого Распутина, который шагает впереди всех, спеша на богослужение. Народ, толкая друг друга, быстро тронулся за ним. В храме множество народу, негде цветку упасть. Стоит духота. Публика вся нарядная и важная. В соборе все сияет, горят люстры, паникадила, свечи высоченные у икон красивых и у огромной серебряной раки Симеона Праведного. Над ракой малиновый, весь в золотых блестках балдахин изумительной красоты. Вокруг все иконы украшены цветами. Обедню служит архиерей. Он, все священники, диаконы и протодиаконы в парадных церковных блестящих и мерцающих золотыми отливами ризах.

«Старец Григорий» стоит на самом почетном месте во главе огромной свиты. Он в русской рубашке светло-желтой, опоясан кушаком с кистями, в бархатных шароварах и лаковых сапогах. Причесан как Иисус Христос на иконах — посередине пробор в каштановых волосах, которые подстрижены почти до плеч. Он молится истово, широким жестом. Лицо у Распутина благообразное, спокойное.

В конце обедни из алтаря выносят крест и кладут на аналой посередине церкви, чтобы каждый мог приложиться к нему. Первым подходит и целует крест сам Распутин, за ним высокосветские люди, а потом и все остальные. И вот тут началась давка. Все богомольцы толпой бросились к кресту, прежде всего затем, чтобы ближе разглядеть «старца Григория», прикоснуться к нему. И толпа сильным напором своим вдруг вытолкнула меня к самому Распутину, прямо под его сильную руку, и он, широко крестясь, нечаянно задел меня локтем по лбу. Удар был так силен, что я, десятилетняя девочка, взвыла на весь храм. Услышав резкий девичий визг, Распутин резво и испуганно повернулся на крик, и его огромные светлые, пронзительные глаза блуждали, ища опасность — откуда, мол, этот крик. Грудь его вздымалась, а на лбу появились капельки пота. И вот наши глаза нашли друг друга. Мне показалось, что я лечу куда-то в пропасть. Я заплакала и упала на пол от страха. Мой дедушка, смело растолкав толпу, подхватил меня и вынес.

Три дня провели мы в благолепном городе Верхотурье. И все это время здесь царил праздник, как и в первый день пребывания «старца Григория» в городе и монастыре. Весь город бурлил богомольцами. А 12 сентября дедушка в День праздника праведного Симеона Верхотурского, когда богомольны и больные схлынули из храма, подвел меня тихо к самой серебряной раке святого праведника и попросил у святого заступничества, Божьей помощи и здоровья мне. Дедушка попросил поцеловать меня святые мощи, и я решилась. Я поднялась по мраморным ступеням к самой раке и, приподнявшись на цыпочках, поцеловала коричневый кружочек, обрамленный шелковой белой тканью и про себя прочитала молитву, и попросила сама, чтобы меня всегда оберегал от всех напастей этот простой Симеон Праведный. И мне показалось, когда мы с дедушкой вышли из Крестовоздвиженского собора, что мне стало лучше и чище на душе.

Дальше я уже ничего не помню. Помню, что мы отъезжали из города. Привокзальная площадь станции Верхотурье, вокзал железнодорожный. В ожидании поезда дедушка, мама, я с братом Борисом гуляли по перрону. Моя мама была высокая, стройная и интересная, хорошо одетая женщина, обращавшая на себя внимание публики. Идем мимо группы людей. Ба! Да это сам Распутин со свитой. Распутин один сидит на поданном стуле, а спутники окружают его. Вдруг раздается голос:

— Мадам, кто вы такая? Где живете? Куда едете? Одет Распутин на этот раз в черное суконное пальто с черным бархатным воротником. На голове черная фетровая шляпа, так тогда одевались все священники.

Мама моя что-то стала Распутину отвечать, но в это время подошел наш дедушка и, взяв под руку мою маму, свою дочь, увел нас. В поезде дедушка подарил мне маленький складень-иконку с житием святого праведного Симеона Верхотурского, чудотворца уральского и всея Руси, и я была счастлива».

В. ЕРМОЛЬЕВ
Н. ВОРОБЬЕВА

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475