Жизнеописание преподобного Василиска Сибирского

Господь Бог, с высоты величества престола Своего призираяй на смиренныя, призрел и на смиренного раба Своего, Старца Василиска и соизволил, от юности и чрез все житие до старости, пребыть ему во смирении, и особенным Промыслом Своим устроил, что он еще в детстве, от невольной нищеты сделался кротким и смиренным отроком, так, что потом уже сердце его, наполненное богатством благодати, не совращалося ни на десныя, ни на левыя распутия погибели, а неуклонно стремилось по пути освящения. Во всю жизнь свою инок Василиск (в мире Василий) страшился, убегал и охранял себя от всех случаев и вещей возносящих, и до такой степени смирение вкоренилось в его сердце, что всякое возношение было ему вовсе чуждо и несвойственно; одно только было глубоко напечатлено в нем: это сознание, что собственными силами невозможно устоять во всегдашнем смирении и не впадать в возношение; потому всегда молил Господа Бога, да Сам Он его соблюдет от диавольского действия.

Родом Василий Тверской губернии, Кашинской округи, Калязинского уезда деревни Иваниш. Родитель его был экономический крестьянин Гавриил, велик ростом, силен телом и добронравен душою; подобна ему в добродетелях была и жена его Стефанида; оба праведными своими разными крестьянскими промыслами и работами нажили полный кувшин серебренников и, живя исправно в своем крестьянском звании, за свое добронравие были от всех соседей и знакомых любимы и уважаемы: детей своих воспитывали богоугодно, внушая им веру Православную, страх Божий и добродетельную жизнь; особливо приучали их сносить обиды и отнюдь не ссориться; бранные слова им возбраняли и за это наказывали. Но и благочестивые родители Василия, не огребаясь опасно от обольщений суеты, поддались искушению врага, ищущего погибели человеческой; они жили с надеждой на силу и промыслы свои, и на свои нажитые серебренники, и за верное полагали в старости спокойно с детьми прожить во всяком довольстве.

Но Господь благоустроил в суетном мире сем так, что хотящим спастись полезнее быть в нищете, а не с богатством, в скорби, а не в отраде, в лишении, а не в изобилии; ибо не можно работать Богу и мамоне: имея излишнее богатство, неудобно внити в Царство небесное. Господь любит отнимать богатство у тех, о которых предуведал, что они могут быть прилейжнейшими Ему служителями. Всем таковым благоволит Господь в лишении всех земных благ служить Ему, да освободя ум, сердце и волю от всякого страстного обдержания, возмогут всецело, свободно и неотторжимо приседать Господу, подобно Марии, сердечным Богомыслием. По сей-то, конечно, причине и попустил Господь, что воры украли у родителей Василия серебренники; чтобы дети благочестивых людей еще в юности навыкли жить в нищете, научились добльственно все терпеть и пребывать в смирении, уповая на единого Бога. Видя себя окруженными недостатком и нуждами, они прибегнут к единому Богу, охотнее возжелают отдать себя на служение Богу и прилежнее станут трудиться в спасительных подвигах, чрез которые приобретается некрадомое духовное благодатное богатство, еже не отымется; перестанут пещись и печалиться о таком неизвестном, непостоянном и неудержимом стяжании, которое хотя на малое время у некоторых и удерживается, но при смерти неминуемо всеми оставляется.

Таким образом, потеряв серебренники, родители Василия стали бедны и недостаточны; вскоре после того и мать его умерла; остался родитель один с тремя малыми своими сынами и, будучи не в силах один воспитывать их, по нужде, взял вторую жену в супружество, и, живя с нею в великом недостатке, напоследок пришел в крайнюю нищету, и в старости своей, уже не могши трудиться и успешно промышлять, начал просить милостыню; старшего сына отдал в люди на прокормление, другого сына посылал по миру, а Василий был еще малым отроком, часто один оставался дома; и тогда весь день плакал и звал только одного отца и мать. Из соседей никто не мог его утешить и утолить его печаль и плачь; ибо никого так не любил он, как родителя своего и сию мнимую мать, которая была ему мачехой, которая за кротость и покорность его весьма его любила и не менее родной матери берегла его. Они были в столь великой бедности, что даже и соли довольно не имели; и потому, соль с мукой смешавши, ему подавали, и тем утешали его; ибо когда один хлеб без соли ему давали, он очень печален был; напротив радовался хлебу, когда видел на нем довольно соли, не зная, что она смешана с мукою. Подросши несколько, начал сам ходить просить милостыню, и если кто подаст денежку или копейку, радуется, что есть, чем купить калач; приходя же к лавке какого-нибудь купца, без слов, одним умиленным отроческим взором, изъявлял свою бедность в ожидании милостыни; и, ежели который даст денежку или полушку, за того мысленно молил Бога. Однажды у купца разбился горшок с медом, и он отбросил к маленькому Василию медовые черепки; он же, собирая рукою остатки меда, рад был и, утешаяся, благодарил Бога, что дал ему познать и медовую сладость.

В таких малых летах часто он размышлял о небе и как бы возлетал туда. Видя на образах святых Ангелов с крыльями изображенных, думал, что, взявши крылья, может и он летать: и так, держа в обеих руках крылья и множество большого перья, влезал на возвышенные места, и, махая руками, опускался вниз, но не мог полететь; тогда узнал на опыте, что не крылья нужны из перьев, а нужно Богу угодить и возлюбить Его от всей души, более жизни своей; по подобию всех угодников Божиих ничем в мире не прельщаться, но вся за уметы вменяя, о едином только Богоугождении пещись. Слыша от родителя своего и от прочих, что кротостию, смирением и послушанием Богу все Святые угодили, и он особенно стал пред всеми смиряться и всякие огорчения терпеливо переносить. Смотря же часто на монастырь, в котором почивают мощи Преподобного Макария, Калязинского чудотворца, и наслышавшись о нем, что он был из благородных и многое богатство имел, и всего Бога-ради отвергся, и, оставив мир, пошел в монашество, — узнавши все это о Преподобном Макарии, стал помышлять о себе, что ему невозможно спастися по великой его бедности; ибо ничего не имел, что бы мог, Бога ради, оставить; и, крепко опечалившись, стал всеусердно искать клада, единственно для того, чтобы нашедши — оставить его; чрез это думал стать на путь спасения; бедный же, казалось ему, и спастись не может. Крайне хотелось ему слушать поучения от святых книг и проповеди в святой церкви, и потому всегда в церковь ходил; но иногда от тесноты народа, иногда по худости своей одежды, иногда по своей малости и бессилию, не мог приблизиться к проповеднику, и крепко о том печалился, особливо, когда проповеди сказывал сам, в то время бывший в монастыре, Архимандрит Гавриил, которого все похвалами превозносили за его поучения, и который был потом в Петербурге Митрополитом. Но Василию, за множеством народа, не было возможности приблизиться, и, выходя из церкви с великим огорчением, молил Бога, сам не зная чего просить; но только расположением всего себя предавал Богу.

Когда он подрос, отец отдал его пасти скот. Тогда много он натерпелся от холода, зною и от дождей; и тщательно оберегал скот, чтобы не зашел в хлеб или в сенокосные луга, и чтобы как-нибудь не потерялась какая-нибудь скотина. Одежду имел недостаточную и ветхую; пища — один хлеб сухой; но и пригнавши скот по домам, не смел у хозяев просить, чтобы чем-нибудь лучшим накормили: добрые хозяева, сами видя его старание и смирение, из жалости давали ему пищу получше.

Василий, в простоте сердца своего, с призыванием Божией помощи, пас несколько лет стадо без ропота и еще с увеселением; ибо все стадо как бы само собой паслось вместе, отнюдь не разбредаясь; волки не расхищали его, ни одна скотина не утратилась, не заболела, тогда как часто оставлял свое стадо, чтобы в молитве пребывать. Все надивиться не могли, как врученный ему скот так мирно и спокойно пасется. Так беструдно, в радовании духовном, провождал он в многие годы летнее время, пока опасно хранил себя от всяких погрешностей; когда же, как человек, и по младоумию своему, разленился и оставил свое опасное хранение и страх Божий, тогда и все стадо вдруг изменилось: стало бродить во все стороны, и он с великим трудом едва успевал собирать его; те из стада были волками растерзаны; других во многие дни едва успевал отыскивать. Наконец, он ясно увидел, что вина такому изменению стада — его собственное бесстрашие к Богу; познал, наконец, свои пред Богом погрешности, начал, болезнуя еще более в сердце своем, смиряться и, как неспособный уже более пасти, отказался от пастушества, и занялся иными промыслами и трудами.

Когда все три брата пришли в совершенный возраст, тогда все трое истинно, от всего сердца возжелали служить единому Богу, потому отказывалися от супружества и проводили жизнь свою в трудах и работах, со всяким опаством и целомудрием: летом на барках плавали, зимою крестьянскими работами занимались. Родитель их из сожаления отдал меньшего сына Василия в добрый и исправный дом в зятья, и он, живя там в супружестве, часто оттуда приходил к братьям своим, зная их целомудренное и смиренное о Боге житие, и всегда ревновал их безбрачной жизни, да и сам молитвенное правило, какое исполняли братья, содержал, подражая во всем их житию. Получая же наемные деньги, братья могли едва ли между собой делить их, потому что старшие братья младшему так говорили:

-Василюшка! Ты светский, возьми все деньги себе, у тебя жена, и нужно тебе с большею добычею в дом к тестю возвратиться.

Он же обыкновенно отвечал:»Нет, вам нужнее взять, чтобы вам достало на свое содержание, и вы бы менее были в суетных трудах, и более бы молитве и безмолвию прилежали; а вашими молитвами благословит Господь Бог и дом тестя моего.»

Но брат его старший до того прилепился к любови Божией, что не мог уже работами мирскими суетными заниматься и решился по подобию святых Отец, оставя все, единому Богу служить, духовными делами Богу угождать в нищетной жизни, молением, чтением, пощением. И начал сказывать Голове и старостам и всем крестьянам:»Что хотите со мной делайте, а я более не могу себя принудить к добыванию в уплату податей, не могу службу церковную и собственные мои правила молитвенные упускать». Услышав это от него весь народ волостной, призвали отца его в волостной суд и спрашивали:»Зачем ты детям своим так слабо попустил жить, что не могут добыть на подати?»

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475