Митрополит Томский и Асиновский Ростислав: Памятование о Боге

Владыка, я хотел бы поговорить о молитве и ее силе.

– Молитву святые отцы называли кровообращением в нашем организме: как человек не сможет жить, если вдруг его кровеносная система перестанет работать, так и духовная жизнь останавливается, если он утрачивает молитву. Когда мы встречаемся друг с другом, то чем чаще всего интересуемся? Физическим здоровьем. Спрашиваем: «Как здоровье? Как жизнь?» А в древние времена христиане при встрече, особенно монахи-пустынники, задавали вопрос: «Как молитва?» Потому что молитва – это своего рода лакмусовая бумажка, показатель уровня духовной жизни. Есть молитва – значит, духовная жизнь присутствует; нет молитвы – то какие бы мы внешние дела и подвиги ни совершали, духовной жизни никакой у нас быть не может.

Владыка, как раз мой первый вопрос касается молитвы. Понятно, что нужно молиться, это аксиома. Но, открывая Священное Писание, по крайней мере, Послание апостола Павла, мы видим, что он говорит: непрестанно молитесь. Вот это, на мой взгляд, действительно трудно. На Ваш взгляд, это доступно только святым или может быть доступно каждому?

– Что мы понимаем под молитвой? Понятно, что внешняя ее форма может быть разной. Каждый верующий православный христианин, имея свое личное домашнее молитвенное правило, его исполняет. И оно заключается в том, что человек, как правило, дома, становясь перед святыми иконами, берет в руки молитвослов либо какую-то другую священную книгу и начинает молиться, вознося Богу слова той молитвы, которая когда-то была составлена святыми отцами, преисполненными Духом Святым.

Почему мы очень часто молимся не своими словами, а словами молитвы, составленной святыми? Потому, что молитва – это как песня. Ведь человек, когда хочет петь, не просто издает звуки, которые ему приходят в голову, но пользуется теми мелодиями и словами песен, придуманными талантливейшими людьми – композиторами и поэтами. Так же и в духовной жизни: эти молитвенные гласы исторгались из освященных благодатью Божией сердец тех, кто достиг высокого молитвенного духовного уровня. А мы, читая или произнося молитву их словами, сами пытаемся подняться до их уровня. И как человек, сам не имеющий, например, поэтического дара, читая стихи, в какой-то степени поднимается до уровня поэта, приобщается к его поэзии, так и мы приобщаемся к молитвенному опыту святых отцов.

Конечно, стоять непрестанно перед иконами, имея перед глазами молитвенные книги – молитвословы, Псалтирь, невозможно, даже для монахов. Потому что и монахи нуждаются в отдыхе, несут в монастырях послушания, не говоря уже о людях, которые живут в миру и должны заботиться о своей семье. Молитва – это не только исполнение молитвенного правила.

В Ветхом Завете есть одно выражение. Оно, как мне кажется, очень хорошо описывает, что такое молитвенное состояние, которое не только монашествующий, но и любой мирянин может всегда сохранять в себе. О многих ветхозаветных праведниках, подчеркивая их благочестие и праведность, в Библии говорится так: ходил пред Богом… Ной пережил Всемирный потоп и был образцом благочестия для своего поколения, он ходил пред Богом. И про многих других ветхозаветных праведников Библия так говорит.

А что значит «ходить пред Богом»? Это значит жить со всегдашней памятью о Боге, с ощущением того, что Господь перед тобою и над тобою. Такое внутреннее устроение – хождение пред Богом – это, по сути, то же самое, что и непрестанная молитва. Потому что что такое молитва? Молитва – это непрестанное памятование о Боге. И даже когда мы занимаемся делами, совершенно далекими от молитвы (допустим, домохозяйка готовит обед для своей семьи, плотник работает с деревом или находится на стройплощадке, профессор восходит на университетскую кафедру), и делаем это как христиане, с памятованием о Боге, творим добрые дела с мыслью, что это заповедал нам Господь, то это и есть, по сути, непрестанное памятование о Боге.

Когда человек начинает чистить картошку и перед этим возносит глаза к небу и говорит: «Господи, благослови!» – он не только просит о том, чтобы ему не порезать палец или качественно почистить эту картошку, но и чтобы конечный продукт, который у него получится, принес пользу и не только физически насытил всех членов семьи, но и послужил укреплению духовных сил людей, чтобы и они жили благочестиво и праведно. Вот такое устроение очень близко к непрестанной молитве.

Есть такая молитва, которую святые отцы называли молитвой Иисусовой. Это самая короткая молитва из всех существующих, за исключением, может быть молитвы «Господи, помилуй!», которая и есть еще более сокращенный вариант Иисусовой молитвы. А в полном виде она состоит из восьми слов: «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного!»

Эта молитва, непрестанно произносимая, у того, кто приобретает к ней навык, соединяется с дыханием, и когда он творит ее непрестанно, то не просто к ней привыкает (а есть и другое состояние, когда человек просто привыкает к молитве и постоянно ее, как мантру, повторяет), а всегда памятует о Боге и имеет покаянное чувство. И произнося слова «помилуй мя, грешного», действительно сознает свою греховность, свои немощи, свою потребность в том, чтобы в его жизни принимал участие Господь, а без участия Бога его жизнь неполноценна.

В таком устроении произносимая молитва Иисусова доступна каждому. Когда человек находится в пути, даже если этот его путь очень краткий, пока он идет от своего дома до автобусной остановки, чтобы поехать на работу, вполне возможно творить эту молитву. Причем ее необязательно произносить устами, она может произноситься в уме и в сердце человека. Сел в общественный транспорт – и что мешает в это время призывать святейшее имя Христово, пока он едет?

Совет апостола Павла «непрестанно молитесь» означает, что мы не должны никогда забывать о Боге, а всегда жить с памятованием о Нем. И как мы дышим, как бьется в нашей груди сердце, так это молитвенное памятование о Боге должно присутствовать.

Конечно, молитва имеет разные уровни, и только приступающий к молитвенному деланию не может сравниться с тем, кто имеет глубокий молитвенный опыт. Но новоначальные не должны смущаться тем, что их молитва где-то несовершенна, что ум их во время молитвы может рассеиваться. К преподобному Амвросию Оптинскому пришла одна женщина и сетовала, что, когда она становится на молитву, ум ее рассеивается и она не знает, что с собой делать. И он обличил ее даже в некоторой гордости: «А ты разве потрудилась столько, чтобы мечтать о молитве, доступной только достигшим совершенства в молитвенном делании?»

Поэтому для новоначальных борьба с помыслами, отвержение помыслов, которые пытаются разрушить молитву, – это уже молитвенное делание, борьба за чистоту молитвы. Молитва у всех разная, но памятование о Боге должно быть присуще каждому верующему. В этом плане заповедь о непрестанной молитве касается не только монашествующих и схимников, но и мирян.

Когда апостолы приступили ко Господу и спросили Его, как молиться, Он дал им слова молитвы «Отче наш», которую, я думаю, все знают. Откуда тогда появилось многообразие молитв, если Господь дал всего одну?

– Молитва – это общение с Богом, непрестанное памятование о Боге. Господь дал нам молитву «Отче наш», потому что в ней определены те моменты, которые должны присутствовать в молитве каждого человека. Конечно, прежде чем у Бога испрашивать что-то в земной жизни (а ведь очень часто некоторые понимают под молитвой не памятование о Боге, а выпрашивание чего-то, то есть пытаются превратить Бога в слугу, Который обслуживал бы их интересы и нужды), мы должны вспомнить о том, Кто же такой Господь.

Иногда человек обращается к своим родителям только тогда, когда ему что-то от них нужно, как в известном анекдоте. Дедушка говорит бабушке: «Завтра внуки приедут». – «А что, они звонили?» – «Нет, просто завтра у нас пенсия». И мы так же относимся к Богу, обращаясь к Нему только тогда, когда нам что-то от Него нужно, но не проявляем к Нему любви. Помните первые слова молитвы Господней? Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя… Первая часть ее не связана с выпрашиванием чего-то у Бога.

Во второй части молитвы Господь говорит нам: вспомните о своих грехах. А достойны ли вы получить от Бога хоть какие-то блага? Ведь вы не всегда следуете Божественным заповедям. И поэтому мы говорим: остави нам долги наши. Но со своей стороны и мы обещаем прощать тем, кто против нас чем-то согрешает: как и мы оставляем должникам нашим. А долгов у нас много, и, чтобы молитва наша была услышана Богом, нам нужно исполнять Божественные заповеди, а если уж где-то их нарушили, то приносить покаяние.

Святитель Иоанн Златоуст говорит: если хочешь, чтобы Бог тебя услышал в твоих молитвах, сначала ты услышь Бога в Его заповедях. Это взаимосвязанные вещи. Поэтому, понимая, что мы не всегда слушаем Бога в Его заповедях и претыкаемся, согрешая, мы просим у Него прощения. И наконец: Хлеб наш насущный даждь нам днесь. И все, кто толковал молитву Господню, конечно, под этой лаконичной фразой понимали не только кусок хлеба в прямом смысле слова, но и то, что действительно необходимо для земного существования, для жизни человека. И мы просим, чтобы Господь не лишил нас насущных потребностей, без которых мы не можем прожить.

В этой молитве представлено все, что нужно человеку. Следует помнить еще и о том, что многочисленность молитв не должна восприниматься нами количественно. Господь говорит в Евангелии: не поступайте так, как книжники и фарисеи, которые думают, что будут услышаны в своем многословии. Качество молитв исходит из другого – из преисполненности нашего сердца, от избытка сердца говорят уста.

И если мы встанем на молитву и скажем, что хотим быть здоровыми, то вроде бы все кратко и понятно. Но ведь Господь, прежде чем мы сказали Ему эти слова, знал о нашей нужде. Так что можно было бы от этом и не говорить. Но когда верующий излагает свои земные нужды, его сердце наполнено совокупностью высоких чувств, и эти чувства изливаются в молитве.

Так появились у Церкви такие дивные, как мне кажется, величественные и глубокие молитвы, как, например, акафист Иисусу Сладчайшему, он есть в каждом православном молитвослове. По сути, это непрестанная молитва Иисусова, но она излагается разными словами, проходя красной нитью через весь акафист. Это многократное призывание сладчайшего имени Господа Иисуса Христа, про которое Священное Писание говорит: нет другого имени под Небесами… которым надлежало бы нам спастись, кроме имени Христова. И в другом месте: Всякий, кто призовет имя Господне, спасется. Призывание имени Божия – великое благо для человека.

Владыка, 7 сентября Церковь чтит память апостола Тита. Это не самый известный апостол, он не был среди двенадцати, но, думаю, не случайно ему посвящено целое Послание апостола Павла.

– Да, апостола Тита обычно относят к числу семидесяти апостолов, причем причислен к семидесяти он был не Самим Христом Спасителем, а уже потом, после проповеди Христовой. Сам апостол Тит происходит не из иудейской среды, из которой вышло большинство апостолов. Он был греком (следовательно, по рождению язычником) и воспитывался в языческой семье на острове Крит в Греции. Он получил хорошее по тем временам образование, очень увлекался древнегреческими философами и философией и был перспективным юношей.

Потом он получил некое откровение, что земная мудрость, несмотря на свой внешний блеск и красоту, не может даровать человеку вечное спасение. Кроме этой земной мудрости он должен взыскать мудрость Небесную, духовную. И Тит стал искать духовной мудрости. В конце концов он начал читать священные Книги Ветхого Завета. Книга пророка Исайи его потрясла. В это самое время в Палестине происходят события, связанные с земным Евангельским служением Христа Спасителя. Слухи о том, что в Палестине появился Великий Проповедник, творящий удивительные чудеса, достигают острова Крит.

Об этом узнает Тит и понимает, что постижение высшей духовной истины требует, чтобы он покинул свой родной остров и город, где родился, и направился в Палестину. Он видит Иисуса Христа, слышит некоторые Его проповеди, становится свидетелем некоторых Его чудес, но не сразу становится учеником Христовым. Ему нужно было еще созреть. В конце концов, когда апостол Павел из гонителя Церкви Христовой сам стал проповедником Божественной Евангельской истины, Тит становится его учеником и разделяет с ним многие его апостольские труды.

Когда апостол Павел создал христианскую общину на острове Крит, Тит был поставлен во главе этой общины и стал первым епископом Крита. Когда апостол Павел покинул Крит, оставив там Тита, Тит приводил в устроение новосозданную Критскую церковь. Именно тогда, когда апостол от семидесяти Тит занимался этими трудами, апостол Павел и написал ему то самое послание, которое теперь входит в состав Нового Завета. Оно так и называется: Послание апостола Павла к Титу. В этом послании апостол Павел как раз дает советы своему ученику, каким должен быть епископ.

Он говорит, с какими проблемами он должен бороться, что должен искоренять, от каких внешних тлетворных влияний должен оберегать свою паству, как должен учить людей быть благочестивыми. Говорит о том, что учить он должен не только словами, но и примером собственной жизни. Это назидательное послание было полезно не только для самого апостола Тита, но и для любого верующего, который на протяжении уже двух тысячелетий с любовью читает Книги Нового Завета и находит в этом послании очень много для себя поучительного.

Апостол Тит – один из немногих апостолов, который скончался мирно. Хотя и он был гоним и преследуем со стороны врагов молодой тогда христианской Церкви. Но скончался он мирно, достигнув глубокой старости, в качестве епископа Крита. Был на Крите погребен, потом были обретены его мощи. Во времена османского нашествия глава апостола Тита была вывезена в Европу и находилась в Венеции почти до нашего времени. На остров Крит она была возвращена в 1966 году, уже после Второй мировой войны. В настоящее время эта главная святыня острова Крит находится в главном кафедральном соборе острова.

И как раз в сентябре Церковь совершает память этого святого. Как вы справедливо заметили, об этом апостоле очень мало знают. Но, как мы видим, это апостол, который много потрудился для благовестия Христа, особенно в греческом регионе и на острове Крит.

У нас остались блиц-вопросы. Думаю, что на этот вопрос сложно ответить кратко, но будем стараться: «В мусульманских странах совсем нет детских домов, детей родственников забирают другие семьи и воспитывают как своих. Почему в христианской традиции нет понятия, что чужих детей не бывает?»

– В христианской традиции как раз такое понимание всегда было. Скажите, много ли было детских домов в царской России или в более ранние времена великих князей? Такого явления тоже не было. Появление такой аномалии связано было как раз с разрушением христианской традиции в нашей стране, которое наблюдалось в трагическом XX веке. Отчасти все эти тенденции были вынужденными, потому что гражданская война, революция, Первая и Вторая мировые войны породили огромное количество сирот. И везде, в том числе и в регионах с преимущественно мусульманским населением внутри нашей страны, стали появляться детские дома, потому что слишком много стало сирот.

А потом эта традиция нашла добрую почву на общем фоне разрушения религиозных традиций, с которыми в советское время очень активно боролись. В детских домах ребенок воспитывается «в духе коллективизма», становится, как думали, более активным членом общества. Это такая советская парадигма. Даже когда Советский Союз исчез, и советская идеология вроде бы ушла в прошлое, мышление во многом осталось советским.

Но должен сказать, что эти изъяны все-таки преодолеваются. Если мы посмотрим на статистику, то увидим, что год от года количество детских домов становится все меньше, и все больше людей берут в свои семьи детей родственников, оставшихся без попечения родителей. И те, кто не имел счастья стать папами и мамами, принимают в свои семьи детей-сирот. Думаю, двигаемся мы в правильном направлении, хотя, может быть, и не такими быстрыми темпами, как хотелось бы.

Почему наметились эти добрые тенденции? Наш народ, наше общество в целом возвращается к традиционным духовно-нравственным ценностям (а именно так в наше время принято называть те Богом установленные заповеди, что зафиксированы в Священном Писании). Отчасти уменьшение количества детских домов и все большее количество случаев принятия в свои семьи детей, оставшихся без попечения родителей, связаны с возвращением к этим ценностям. С другой стороны, это позиция нашего государства, которое не только декларирует, что нужно возвращаться к духовно-нравственным ценностям, но и принимает законодательные акты, делающие реалистичным желание людей возвращаться к этим ценностям.

Это, например, огромная поддержка семей, принимающих под свое попечение детишек, оставшихся без кровных родителей. До последнего времени это и для желающих было очень сложно сделать. Пособия были крайне мизерными, и люди, принимавшие в свои семьи много таких детей, обрекали и себя, и их на полунищенское существование. Сейчас ситуация очень серьезно изменилась. Может быть, пока еще не так, как хотелось бы, но, мне кажется, государство движется в правильном направлении, и общество, которое возвращается к духовно-нравственным ценностям, находится тоже на верном пути.

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475