Вместо аборта – к священнику!

 С руководителем Отдела социального служения Екатеринбургской епархии, клирикомхрама Великомученика и Целителя Пантелеимона, священником Евгением ПОПИЧЕНКОмы встретились в Москве, когда отец Евгений возвращался домой из США. Поэтомуи разговор мы начали с американских впечатлений отца Евгения.

 —Отец Евгений, после поездки изменились Ваши представления об Америке?
 — Да, раньшеу меня были стереотипы, что все американцы – снобы, думают только о долларе.Но рядовые американцы оказались нормальными людьми, открытыми, общительными.Поразило их умение трезво праздновать: в первый же день мы попали на городскойфестиваль, гуляли два часа, было очень много народу – семьи, молодежь, пожилыелюди. За два часа мы не встретили ни одного пьяного. (Я сразу представил нашдень города). Девушки одеты скромно. Все равно наши девушки красивей, но там я не увидел вызывающей одежды. Вообще сложилось впечатление, что американцына государственном уровне заботятся о нравственности. Много семей с тремя-четырьмядетьми. В свободное время я специально просматривал телевизор и на пятидесятиканалах не нашел ни одной растлевающей, пошлой передачи. (Наверное, они есть,но на платных, дорогих каналах). Понимаю, что впечатления наши поверхностны,мы были там всего 10 дней, жили в небольшом поселке, большинство жителей которого– пенсионеры, заработавшие себе на безбедную старость. Возможно, в ночном городемы встретили бы и пьяных, и девушек легкого поведения… Но то, что мы виделиза 10 дней, оставило приятное впечатление.
 Ощущениедвойного стандарта, правда, есть – внутренняя политика одна, внешняя – совершеннодругая, но рядовые американцы за это не ответственны.
 — Вы ездили в Америку с конкретной целью?
 — Меня пригласилНациональный фонд мира – американская организация, с представителями которойя неоднократно пересекался на антинаркотических семинарах и конференциях в Екатеринбурге.Я работаю с наркоманами, и мне предложили пройти анкетирование. В рамках программы«Открытый мир» (которая поддерживается Библиотекой Конгресса США) был приглашенна 10 дней в город Шарлотт для ознакомления с работой системы здравоохраненияс ВИЧ-инфицированными и наркоманами. Что сказать? Действительно, работают, и работают здорово, люди получают реальную помощь. Но в Россию эту методику перенестиневозможно по многим причинам. Например, на одной из встреч в реабилитационномцентре мы поинтересовались, каков среднестатистический портрет американскогонаркомана. Оказалось, чернокожий мужчина лет 40, чаще безработный и бездомный.А у нас средний возраст наркоманов 20–25 лет. В 40 лет человек, по крайней мере,понимает, до чего себя довел. А у 20–25-летних «ветер в головах», многие дажене понимают, что зависимы. Там же студенты не только наркотики не употребляют,среди них и курящих всего 20%. Пиво не пьют, оно считается алкогольным напитком,и до 21 года его употребление запрещено. А американцы, как я понял – законопослушнаянация. Характерный пример: едем в микроавтобусе, рядом с нами грузовик, шумит,рычит, выхлопные газы. А наш водитель не вырывается вперед, едет рядом: на дорогеограничение скорости 60 километров в час. Разве мы так сможем? А там это нормальноеявление. То есть у нас совершенно другой менталитет. Поэтому и их реабилитационныеметодики у нас не будут работать.
 — Вернемся в Россию. Если заглянуть на сайт Екатеринбургской епархии, создается впечатление,что у вас там кипит православная жизнь. Но одна знакомая журналистка, родомиз Екатеринбурга, говорит, что многие жители вашего города, наоборот, относятсяк Церкви враждебно. А как на самом деле?
 — На самомделе – как везде. Церковь – закваска, которая должна квасить все тесто. Свердловскбыл зоной победившего коммунизма. Сохранившиеся в городе и области храмы можнобыло пересчитать по пальцам. Народ искусственно оторвали от веры, она была выжжена.Сейчас это с трудом, со скрипом, но возрождается. Конечно, некоторые относятсяк Церкви враждебно, одни – по неведению, другие – сознательно. Ну что ж, Церковьвсегда была окружена врагами, но врата ада ее не одолеют. Надо просто делатьсвое дело. Вот и наша Епархия по благословению архиепископа Викентия потихонечкутрудится, ведет большую издательскую деятельность. Почти год круглосуточно работаетправославный телевизионный канал.
 — А сколько летсуществует ваш отдел?
 — Третийгод. Четыре года назад одна женщина пришла к архиепископу Викентию за благословениемсоздать хоспис, а Владыка не только благословил, но решил, что необходимо создатьСоциальный отдел. До сих пор это единственный хоспис в городе, пока только выездной.Сейчас это самостоятельная, хотя и дружественная нам структура. При Отделе такжеработает Центр помощи материнству «Колыбель». Он создан по типу московскогоцентра «Жизнь», занимается информационной, просветительской, консультативнойдеятельностью.
 — Не раз приходилосьслышать, что среди врачей разных специальностей именно гинекологи менее всеговосприимчивы к христианскому просвещению. Вы сталкивались с такой проблемой?
 — Нет. Наоборот,у нас недавно достигнуто соглашение с главным гинекологом Екатеринбурга о работев каждой женской консультации города (а их 14) православного специалиста. Каждаяженщина, собирающаяся делать аборт, будет направлена на беседу с таким специалистом.Запретить ей сделать роковой шаг мы не можем, но верю, что некоторым такие беседыоткроют глаза на аборт и убедят сохранить ребенка, а кого-то и к вере приведут.Для сегодняшнего дня это уникальная возможность. В большинстве консультацийработа уже ведется, в остальных начнется в ближайшее время. Всем специалистамЕпархия платит зарплату.
 — А как относятсяк приходу священнослужителей в других больницах?
 — Полгоданазад, опять же по благословению Владыки Викентия, мы активизировали работус больницами. Теперь за каждой из них закреплен конкретный священник. Например,в 5-й городской больнице 6 сентября был освящен храм в честь иконы Божией Матери«Целительница». Теперь в Епархии 16 больничных храмов, в основном в Екатеринбурге.По области их всего 2–3. Хотелось бы, конечно, чтобы в каждой больнице был храми работали наши сестры милосердия. Если нет такой возможности, то необходимохотя бы обеспечить регулярный приход священнослужителя к пациентам. В городечуть больше тридцати больниц, и только в трех из них руководство категорическине идет на сотрудничество с Церковью. В одной по распоряжению главврача священникане пускают на порог (распоряжению, естественно, неофициальному, это же противозаконно).В другой главврач под разными предлогами избегает встреч со священником, а в третьей прямо говорят: нам ваша помощь не нужна.
 — Но если кто-то из пациентов хочет исповедаться и причаститься?
 — В частномпорядке приход священника возможен, – тут, я думаю, главврача никто не спросит.Речь идет о систематической работе с пациентами и персоналом. Это возможно толькопри взаимопонимании с руководством.
 — Допустим, онисчитают, что им не нужен храм. Но неужели они при нехватке сиделок не заинтересованыв организации сестричества?
 — Представьтесебе. То есть они не против, если кто-то из наших сестер устроится в штат, но категорически не пускают туда волонтеров. Надеюсь, что все-таки со временемотношение изменится. Как изменилось оно в Горздраве, где всегда на наши инициативыи предложения реагировали «со скрипом». А в конце августа руководство Горздраваобратилось к архиепископу Викентию с просьбой о помощи: в городе чрезвычайнаяситуация, много отказных детей, коек в детских больницах не хватает, необходимапомощь Церкви. Владыка сразу отреагировал, подключил СМИ, провел беседу с настоятелями,при храмах организовались инициативные группы, которые приходят в детские больницеи помогают медперсоналу. Благодаря этим добровольцам и священники стали чащебывать в детских больницах, крестить детишек, от которых отказались родители.
 — А с одинокимистариками проводится систематическая работа?
 — Да, у насв городе 7 центров социального обслуживания (по центру на район), за каждымзакреплено от тысячи до полутора тысяч пенсионеров. Мы встретились с руководителямицентров, объяснили, что этим бабушкам и дедушкам наряду с материальной и бытовойнужна и духовная помощь. Предложили, чтобы социальные работники во время визитовпросто информировали своих подопечных о возможности прихода священника, исповеди,причастия, соборования, освящения квартиры. Понимание было достигнуто, и бабушки-дедушкиотреагировали с энтузиазмом. Теперь нам в центрах подают списки заявок на визитсвященника. Священник или ответственный прихожанин приходит вместе с социальнымработником, помогает по хозяйству, а также беседует и готовит человека к исповеди.Эта работа уже налажена.
 — Церковная социальнаядеятельность осуществляется только на средства Епархии? Или есть какой-то городскойбюджет?
 — Бюджетанет. Владыка сам встречается с бизнесменами, рассказывает о проделанной работе,показывает новые проекты, убеждает. То есть отдел существует на пожертвования.Если возникает необходимость в специалисте, мы пишем прошение архиепископу Викентию,и он утверждает прием на работу новых сотрудников. Сейчас в штате отдела 10человек, в основном врачи и психологи.
 — А добровольцевдостаточно?
 — Одно из действующих сестричеств удалось организовать нашему приходу в 36-й больнице.Три года назад мы пришли туда, главврач встретил нас настороженно, сразу заявил,что для открытия храма нет помещения, но не возражал против прихода сестер.Поначалу регулярно приходили к больным 5 человек, ухаживали за ними, проводиликатехизацию, готовили к исповеди. Сейчас работает 18 сестер милосердия, каждаяиз которых находит часа 4 в неделю для посещения больницы.
 Но по сравнениюс Америкой волонтеров у нас очень мало. В хосписе Шарлотта работает 60 штатныхсотрудников и 400 (!) волонтеров. Причем много пенсионеров. Людям за 70, а ониидут и добровольно ухаживают за болящими! Есть и студенты, они подключены к этому движению административно. Так что России еще предстоит развивать волонтерскоедвижение.

Беседовал
Леонид ВИНОГРАДОВ
Милосердие.ру

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475