Христианское вероучение о войне и воинской службе

Существенным элементом современного военного строительства должно стать возрождение в Вооруженных Силах России славных русских боевых традиций, основанных на высокой духовности, идеалах верности, жертвенности, мужества и отваги.

Митрополит Иоанн (Снычев, 1995)

Ныне, в период реформирования современной Российской армии, в среде военных часто сталкиваются полярные точки зрения: кто-то полностью отрицает возможность любого взаимодействия служителей Русской Православной Церкви и защитников Отечества, а кто-то чуть ли уже не готовит штатные расписания частей и соединений с учетом военных священников.

Очевидно, так уж устроен наш славянский характер: мы нередко впадаем в крайность, во многом сомневаясь, но многое и беря на веру… Однако невозможно отрицать, что церковные Таинства были притягательными для нас во все времена. Участие Божественного Промысла в судьбах человечества и отдельных личностей — вечная тема художественного творчества, философских споров, обывательских разговоров.

Что же говорит Священное Писание о войне и воинах? Чем объяснить то, что с распространением христианского вероучения не прекратилось взаимное истребление народов и не воцарился на земле вечный мир? Как примирить войну и военную службу с учением Христа о Едином Боге для всех людей, требующего от Своих последователей любви даже к врагам, воспрещающего месть за несправедливость? Как объяснить это кажущееся несоответствие?

Православная Церковь весьма далека в своем отношении к войне от прямолинейной односторонности. На протяжении истории Церкви одни христианские богословы и философы утверждали, что война есть убийство, которое запрещается Богом, ссылаясь на Божию заповедь: «Не убий» (Исх. 20, 13); что христиане не должны воевать ни против какого народа, так как через Иисуса Христа они стали детьми мира; что не подобает одновременно служить Христу и диаволу, что не может одна душа служить двум господам. Этих воззрений придерживались христианские богословы II-III веков Тертуллиан и Ориген, христианский писатель и ритор III-IV веков Лактанций. Другие, наоборот, считали, что смерть врагов на войне не является убийством. Это видно, например, из 13-го правила одного из отцов Церкви — святителя Василия Великого, архиепископа Каппадокийского (IV век).

Причина такого различия во взглядах на войну у представителей Церкви заключалась в том, что одни из них имели в виду войны несправедливые, в то время как другие (считавшие войну законной) подразумевали войны справедливые — войны с целью защиты правого дела, защиты от насилия и зла.

Выдающийся богослов митрополит Московский Филарет (Дроздов, 1867) поучал: «Бог любит добродушный мир и Бог благословляет праведную войну. На земле всегда есть немирные люди, посему нельзя наслаждаться миром без помощи военной… Не страшись опасности, подвизаясь за правду: лучше умереть за нее, нежели пережить ее. Искупи кровью для потомков те блага, которые купили для тебя предки. Уклоняясь от смерти за честь веры и за свободу Отечества, ты умрешь преступником или рабом: умри за веру и Отечество, — ты на небе приемлешь жизнь и венец!».

Война как обычное явление, как одна из форм жизни с древности имела опору в религиозных воззрениях многих народов. В Ветхом Завете говорится о том, что еврейский богоизбранный народ вел частые войны с соседними народами. В книге Екклесиаста сказано: «Всему свое время, и время всякой вещи под небом… время убивать, и время врачевать; время разрушать и время строить; время войне, и время миру» (Еккл. 3, 1; 3, 8). Очевидно, войны считались необходимыми и справедливыми. Потому невозможно говорить о запрещении войны и военной службы ветхозаветным учением. Определенное внимание вопросам насилия уделяет и новозаветное учение. С одной стороны, Новый Завет не проповедует своим последователям ничего воинственного, напротив, им внушается терпение, смирение, самоотречение. «Не противься злому, — говорит Христос. — Но кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую…» (Мф. 5, 39). Этими словами Христос вовсе не запрещает человеку сопротивления преступнику, который ему явно грозит убийством. Спаситель повелел Апостолу Петру вложить меч свой в ножны: «Возврати меч твой в его место, ибо все, взявшие меч, мечом погибнут» (Мф. 26, 52). Очевидно, данные слова обозначают лишь грозное предостережение всякому, поднимающему меч на другого. Если даже считать, что христианин должен довести свою уступчивость до того, чтобы не сопротивляться злодею и в такой экстремальной ситуации, когда ему самому грозит большое нравственное зло или убийство, — это не запрещает ему оказывать помощь другим.

Христианское вероучение не осуждает безусловно и прямо войну как одну из форм жизни человека. Нет никакого безусловного и прямого запрещения христианину употреблять меч в земной жизни. Христос говорит: «Не думайте, что Я пришел принести мир на землю: не мир пришел Я принести, но меч» (Мф. 10, 34), и на прощальной Вечери: «Но теперь, кто имеет мешок, тот возьми его, также и суму: а у кого нет, продай одежду свою и купи меч. Они сказали: Господи! Вот здесь два меча. Он сказал им: довольно» (Лк. 22, 36–38).

Из приведенных слов Спасителя следует вполне соответствующий априорному отношению христианства к войне и военной службе вывод, что христианство, не предписывая войну своим последователям, прямо и безусловно ее не запрещает. Таким образом, считать войну недопустимой никогда и ни в каком случае, ссылаясь на заповедь «не убий», нельзя, поскольку такое отрицание будет противоречить Священному Писанию. Бог дал Моисею не только заповедь «не убий». Он дал ему также и наставление о том, как вести войну, чтобы врагов победить (См.: Исх. 21; 22). И согласно христианскому учению, христианин, защищая одних, вынужден воевать с другими: во имя защиты правды и добра, защиты ближних он может нарушить мир.

Однако и такие войны, вытекающие даже из идеальных побуждений, христианство считает несчастьем, бедствием. При этом грех за человеческие страдания возлагается прежде всего на тех, кто развязывает войну, — на честолюбивых политиков, неудачливых дипломатов, жаждущих наживы собственников, а не на воинов, жертвующих на полях сражений собственной жизнью за чужие ошибки и преступления. Они, по учению Церкви, совершают подвиг жертвенной любви в защиту Отечества, а не убийство. Согласно христианскому учению, совершающееся при убийстве зло заключается не в самом действии, следствием которого является лишение человека жизни, а во внутренней, нравственной причине этого действия — в злой воле его субъекта. А на войне, согласно Священному Писанию, убийство врагов не составляет ее сущности, не является ее целью. Оно — лишь неизбежное следствие. Если цели войны можно достичь без кровопролития, то к нему, согласно христианскому учению, и не следует прибегать. Также и неприятеля, положившего оружие, не следует убивать.

Сущность христианства состоит в действенной, жертвенной любви к Богу и ближним, согласно поучению Спасителя: «Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих» (Ин. 15, 13).

В Евангелии нет порицания воинскому званию, что непременно было бы, если бы воинская служба противоречила нравственному достоинству христианина. Слово «воин» — высокое слово в церковном языке. Об уважении Православной Церкви к воинству свидетельствует и то, что, когда за богослужением поминаются живые и усопшие, из всех мирян только к именам военнослужащих прилагается их звание — воин. За каждым своим богослужением Русская Православная Церковь молится о властях и воинстве своей державы. Смысл такого литургического внимания к защитникам Отечества и властям предержащим состоит в том, что от них в большей степени, чем от кого-либо другого, зависит судьба народа и государства, судьба людей, наконец, сам священный и драгоценный дар — человеческая жизнь. Церковь ежедневно возносит молитвы об упокоении душ всех на поле брани живот свой положивших.

Во время войн Русская Православная Церковь усугубляла молитвы о даровании побед русскому воинству и сопровождала их коленопреклонением, как в знак покаяния за грехи, которые привели к брани, так и ходатайства о Божией помощи. Само название «христолюбивое», данное русскому воинству, объясняло смысл его служения. С давних времен существовала связь между Церковью и воинством. Подвижники Русской Православной Церкви оказывали духовное содействие воинам в деле оберегания Православия и сохранения целостности государства. В словах «христолюбивое воинство» заключен глубокий смысл, это свидетельство христианского воспитания русского народа, и недаром в дни скорби и в дни великих побед на Руси призывали: «Звоните во все колокола!»

Доброе и чистое сердце — главнейшая добродетель, открывающая безграничные горизонты бытия, придающая жизни человека высший смысл. Церковь, воспитывающая подданных в таком духе, безусловно, является опорой власти, пекущейся о благоденствии Отечества.

Подполковник А. БАЙДУКОВ,
кандидат исторических наук,
профессор Академии военных наук
«Журнал Московской Патриархии»

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475