Протоиерей Димитрий Смирнов: Вся жизнь есть приобретение мудрости

Идет Рождественский пост, и первый вопрос – как раз по Евангелию, которое недавно читалось во всех храмах: «В притче о милосердном самарянине Господь показывает, как мы должны относиться к нуждам наших ближних. Ко мне обратилась родственница, попавшая в тяжелую ситуацию, но у меня нет никакой возможности ей помочь в решении этой проблемы. Как мне в этой ситуации исполнить заповедь Божию? И пройти мимо совесть не позволяет, и помочь не могу».

– Должно тогда обратиться к Богу о вразумлении, чтобы Господь указал, как вы ей можете помочь: раз Господь попустил, что она обращается к вам, надо постараться воспринимать это как голос Божий.

То есть возможно, что человек просто не все свои возможности оценил?

– Да, не сразу увидел, так сказать… Много всяких вещей примешивается, вплоть до воспоминания, что 46 лет назад я ее тоже просила, а она вот...

В этой ситуации ни в коей мере не нужно отодвигаться в сторону?

– Нет, даже и сказать «я ничем не могу помочь» можно по-разному. А можно в эту ситуацию вникнуть и посмотреть, нет ли тут избыточной трагедизации этого момента. Иногда человеку достаточно сказать: вообще никакой трагедии нет, а так-то и так-то.

Очень частая ситуация, когда болящий человек требует полного внимания только к своим проблемам: вот ты сиди рядом со мной, рядом со мной будь или звони обязательно каждые полчаса. Такая приватизация другого человека на 100%...

– Ну, когда человек переступает свои прерогативы (если это не грудной больной младенец), то идти у него на поводу – это наносить ему духовный вред.

Но он злится, когда не получает.

– «Злиться, – скажешь, – голубчик, нехорошо. Если будешь злиться, как мы сможем продолжать наши отношения? Вот ты сейчас испортишь, и что? И останешься без меня».

Давит на жалость.

– Нет, я жалею.

Но сидеть с тобою 24 часа в сутки...

– В этом я не вижу никакой нужды. Никакой нужды не вижу.

То есть такое тяжелое духовное или, так скажем, душевное состояние человека...

– А оно может быть совершенно не тяжелое и не душевное. Просто каждый человек, особенно одинокий, особенно немощный, очень любит манипулировать. Есть такие люди, сами очень немощные, но очень любящие делать добрые дела. Позвонил кому-то, послал его, тот поехал, потом отчитался. И вот человек сидит, считает, что он очень, так сказать, вообще при деле находится. При этом может приврать.

Такой манипулятор получается.

– Да. Когда есть такой элемент манипуляции – ни в коем случае. Если идем на поводу, мы человека укрепляем в его мнимой правоте. А это ему очень вредно, особенно если человек молодой, растущий. Когда старый – уже ничего не повредишь, все равно скоро Страшный Суд, там ему все объяснят конкретно.

Особенно воцерковляющиеся люди так горят желанием творить добро...

– Очень хорошо, поле деятельности огромное. Только опять: добро не должно быть навязчиво, все должно делаться с очень большим рассуждением, чтобы добро не превратилось в зло – в демьянову уху, как бессмертный Иван Андреевич писал.

Сколько же времени должно пройти, пока человек научится рассуждению...

– Вся жизнь есть приобретение мудрости, иначе она пройдет в пустых хлопотах, в казенном доме, с отрицательным результатом.

Творимое добро может быть и с отрицательным знаком?

– Да сколько угодно. Даже святые так говорили: когда доброе делается не ради Христа, оно очень быстро превращается в зло.

Следующий вопрос очень в тему, мне кажется: «В моей душе постоянно возникает желание бросить официальную работу и просто помогать людям в их трудах ради любви ко Господу. Как понять, угодно ли мое желание Богу?».

– Мало данных. Тут нужно учитывать все: и размер зарплаты, и расстояние от работы до дома, и количество иждивенцев, и квартплату, и общий доход на душу членов семьи – все-все-все.

А то сядет на шею своей семье.

– Ну да.

Зато добро делает людям, помогает им. Сидя на шее.

– Добро нельзя делать за счет кого-то. Если найдешь 5–10 энтузиастов, которые так же, как ты, захотят делать добро, можно вместе, и каждый пятую часть сделает (или кто-то порасторопнее сделает побольше), но это как бы вместе. Но ведь в том-то и дело: очень многие люди...

Берутся за дело не по силам.

– Не то что не по силам. Такое тоже, конечно, бывает. Но, не зная броду, полезут в воду, а потом все кругом становятся виноваты, и то, что затеяли, получает такой урон, что цунами теплой благодати, которое должно было упасть на всех остальных участников, оказывается ледяным дождем.

Есть вопрос телезрителя.
– Вопрос по поводу нерож-денных младенцев. Известно, что Господь дает душу во время зачатия, и известно, что до 80% всех зачатых эмбрионов погибают еще до того, как женщина узнает о своей беременности, – по причине какой-либо неполноценности. Получается, что Господь дает душу и Сам же ее забирает? Почти каждая женщина (почти 100%) является убийцей?

– Понимаете, какое дело: в Махачкале была авария, в нее попал человек, его задавили насмерть. Вы от этого становитесь убийцей?

Нет.

– Ну, нет; так и что? Зачем говорить, что каждая является убийцей… Потом, говорится, что в момент зачатия – а какой момент? Одна секунда, две секунды, полторы минуты?..

Бывает, зародыш живет несколько суток, и беременности как таковой еще нет...

– Нет, беременность уже есть. Дело в том, что, может быть, этот младенец по своим генетическим свойствам нежизнеспособен.

Но душа у него уже есть?

– Что мы об этом можем знать? Мы же с ним в контакт не можем войти. Придет время, отойдем ко Господу, и нам все неведомое откроется. Главное, чтобы мы сами руку не поднимали на чужую жизнь, которая нам не принадлежит, а самому этому человеку и Богу. Вот и все. Больше ничего нам не надо. А сколько, кого, почему – это все рассуждения вроде таких: в Средние века на Западе были богословские споры, сколько бесов может устоять на кончике иглы, например. Это совершенно бессмысленная затея.

Ясно, спасибо.

– Да, я очень рад, что Вам понятно.

Спасибо, меня очень интересовал этот вопрос.

– А вот я удивляюсь – почему? Уж сколько лет, как на пенсию вышел, и никогда меня это не интересовало. Совсем.

Видимо, потому что я медик, имею к этому отношение.

– Если медик и причастны к убийству младенца, это одно.

Нет.

– Ну тогда чего? Как можно мать, которая зачала ребенка, назвать убийцей?.. А если чума? Всех, у кого умерли в доме дети, бабушки, назвать убийцами, что ли?

Нет, конечно...

– Где логика-то? Я понимаю, Вы – женщина, тут особый способ мышления, но все-таки… Убийца – это тот, кто убивает, поднимает руку. Врач, делающий аборт, – это, безусловно, убийца. Муж, который принуждает жену, делающую аборт, – безусловно, убийца. Начальник на работе, который говорит: если уйдешь в декрет, то больше к нам не возвращайся, – это убийца. Женщина, которая говорит: мне надо сессию сдать, не вовремя, и убивает ребенка, – тоже убийца. Ну и так далее.

Вопрос: «Среди апостолов у Господа был любимый ученик. Значит, и нас Господь любит по-разному? От чего это зависит?»

– От степени успешности нашего ученичества… Каждый учитель любит своих учеников, которые успевают, понимают учителя, во время уроков не ковыряют в носу, не играют в какие-то электронные игры, делают задания, у которых в головке остается то, о чем говорил учитель, и которые то, что им преподано, применяют в своей жизни.

Когда учитель видит результат своей работы...

– Да. Обидно – каждому учителю, каждому священнику очень обидно 40 лет одно и то же талдычить, и никакого результата. Так что когда встречаешь какой-то результат в ком-то – это необычайная радость.

Человек становится тебе как-то ближе, роднее.

– Это вообще неоценимо.

Хотя есть такие понятия – духовный отец, духовная дочь или сын, но этого родства как-то порой и не возникает.

– Потому что происходит какая-то техническая процедура.

Назначение такое.

– Ну да. Люди привыкли: подпись, фамилия, имя, отчество, да еще подпись – «да, число не забудьте!» – не понимая, что вошли в другую сферу – не банковскую, не нотариальную.

Но от этой системы оторваться ужасно тяжело.

– Я не знаю, что тут тяжелого. Мне, наоборот, войти в эту техническую...

А Вы в ней не были, батюшка, поэтому Вам не тяжело.

– Ну почему, я же работал и на производстве, был инженером, занимался специфической деятельностью в отделе труда и заработной платы. Там всякая цифра… А всякие были соревнования, премии по этому поводу… Это все было очень развито.

Вопрос: «Чем человек может больше всего угодить Богу?».

– Тем, что выполнит основное Его пожелание: достигнет совершенства, как Отец Небесный совершенен есть. Наивысшая степень угождения Богу.

Но достижима ли эта планка для человека?

– Речь идет о степени. Это как в олимпийских соревнованиях. Результат все время растет понемножечку, а где предел...

То есть Богу угоден человек, который поставил для себя целью достижение совершенства?

– Это просьба Самого Бога к нам.

Будьте совершенны.

– Да.

Насколько эта заповедь применима к каждому человеку? Или это все-таки избранные?

– Абсолютно к каждому.

Неважно, какой образ жизни человек избрал – монашеский, мирской ли.

– Абсолютно. Человек избирает образ жизни тот, к которому он лучше благорасположен, так же и занятие. Для достижения Царствия Небесного совсем неважно, кто ты есть – как академик Раушенбах: он сначала занимался ракетной техникой, а в конце жизни занялся изучением икон. Или композитор Бородин: занимался химией и параллельно – музыкой. Одно другому совсем не мешает. Человек сам распределяет: «Сейчас напишу какую-то пьесу или концерт, а потом сделаю то-то и то-то». Питер Пауль Рубенс занимался еще и дипломатией, например: очень был важный в государстве человек. А другие – нет, так ничего и не получилось в плане успеха, как обычно люди достигают.

Так что разные могут быть поприща. Для Бога это совершенно неважно. Для Бога важно, добрый ты или злой, честный или подлец, щедрый ты человек или вор. Вот для Бога важно – внутреннее твое состояние души. А по сравнению с людьми, которые живут вокруг тебя, Богу угодно, чтобы ты был совершенным. Чтобы твое совершенство по сравнению с другими люди видели и прославляли Отца твоего, Который есть на Небесах.

Неважно, кто ты по профессии, важно, какой ты человек.

– Абсолютно неважно. Это совершенно неважно, космонавт или печник – как и руководитель государства может быть человеком благородным, а может быть гад и садист.

Есть вопрос от телезрительницы.
– Правильно ли я понимаю: чтобы узнать волю Божию, не нужно строить планы на будущее, а просто плыть по течению?

– Неправильный вывод. Христианин плывет только против течения: вода всегда течет вниз, а низ – это преисподняя. Поэтому планы тут ни при чем. Планы нужно строить. Вот у меня нынче план – закончить передачу, поехать домой, попить чаю, помолиться и лечь спать. И что в этом такого противоестественного? Вот такой план. Он может быть нарушен – телефонным звонком, аварией, мало ли чем. Или что-то вспомню. Так бывает: о, я и забыл. И начинаю, прямо не выходя из автомобиля, заниматься каким-то делом. А бывает, сворачиваю и еду туда, куда обещал, но забыл. Поэтому я все время, допустим, гляжу в свой дневник: что у меня на сегодня. Вот и все. Не знаю, как вы сделали такие странные выводы.

А плоть человека ему все время диктует такие вещи: «Спи, ешь, отдыхай, накройся двумя одеялками. Устал лежать – включи телевизор или что-нибудь почитай. А лучше всего – электронную книгу. Она говорит, а ты слушай: минимальные затраты. Чувствуешь, что уже дремлешь, – тогда выключай». Вот. А христианство, которое тоже внутри и есть, понуждает – помолиться, ответить на письмо, которое ты получил, помолиться за того, за кого тебя просят. Понуждает, когда все нормальные люди уже давно дома отдыхают, ехать на телеканал «Союз» (благо, что по пути к дому; вот и ждешь, когда придет время садиться в автомобиль и ехать). Так вот и делаешь все наоборот тому, что велит твоя немощная плоть. Все время против течения. Каждый Божий день.

Вы послушайте нашего Святейшего Патриарха. Он постоянно об этом говорит. Он говорит это нам, но на самом деле я-то понимаю, что он говорит это и себе: он абсолютно беспощаден к своим годам, к своему самочувствию. Попробуйте столько полетать взад-вперед. Это, знаете ли, упражнение не из легких.

Есть еще вопрос, от телезрителя Василия: «Есть верующие, в Церковь ходят, на иконочки смотрят, молятся. А есть верующие, у них тоже церковь, они Иисуса Христа проповедуют, прославляют на музыкальных инструментах, но почему-то на иконочки не молятся и крест на себя не накладывают. Меня этот вопрос интересует, объясните, пожалуйста».

– Да очень просто: есть Церковь, а есть секта. Это группа людей, не согласных с учением Церкви. Тогда они идут в отделение Минюста и основывают какую-то свою церковь. И там уже придумывают, на каком инструменте им играть, – на банджо или на арфе, может, на трубе, что-то сплясать ради Господа. И каждый, кто чем горазд, старается. Но пользуются все равно нашим, как говорится, Священным Писанием – у них не хватит образования взять и сделать перевод Священного Писания, так как оно изначально написано на греческом. Поэтому они берут наш церковный православный текст, разбитый на отдельные Книги; разделение на Марка, Матфея, Луки, Иоанна, Деяния святых апостолов, Соборные послания апостолов и Апокалипсис – это разделила наша Православная Церковь; потом разделили на главы, на зачала, на отдельные предложения – сам текст написан в одну строчку. Все это для них сделали, они этим пользуются. А уже музычку подбирает сам кто как хочет. А называем их сектой, ведь они отделились от основного тела Церкви.

Они в иконах ничего не понимают, поэтому иконочки не признают. Почему? По неграмотности: если бы они захотели, поехали бы со мной в Рим (конечно, за их счет), я повел бы их в катакомбы, показал на стенах иконочки I века, апостольского периода: «Вот изображение Господа Иисуса Христа, вот Богородицы… Это с первого века христианства, с первого века основания Церкви». Рассказал бы им, как произошла икона, как повлияло египетское искусство на создание икон, какие краски использовались к тому времени – специальные восковые, назывались «энкаустика», – они сохраняют свой цвет до сегодняшнего дня. Но они ничего этого не знают, их старшие товарищи им что-то объяснили, и они в это беззаветно верят. А на простые вопросы у них ответа нет.

Они говорят, что неважно, как, главное – прославлять Христа: «Вот мы прославляем так, мы Его любим, почитаем, прославляем».

– Нет, все-таки Господь очень многие вещи нам просто заповедовал. Поэтому надо все-таки понимать. Потом, Господь же научил апостолов, апостол научил не просто мужиков из Тамбовской области – научил конкретных людей. Церковь живет две тысячи лет, и каждое поколение учится у предыдущего поколения, а последующие – у предыдущих. И так передается Предание Церкви. А есть люди вне Предания. Вот вполне можно перенести термин «украл книгу» – прочел и сделал свои самостоятельные выводы. А ты кто такой-то? Откуда ты вообще взялся, почему название такое употребляешь – «церковь»? Ты никакая не Церковь: можно назвать себя хоть слоном, но раз хобота нет, какой же ты слон? Ты шарлатан, и разбойник, и обманщик. Но мы не запрещаем – Сам Христос не запрещал таким. Пусть, банджо так банджо.

Потом разберемся.

– Потом Страшный Суд, и все расскажут. И даже «тут не извольте сумлеваться».

Вопрос: «Возможно ли, живя в миру, подражать монахам, живущим в монастырях, в аскетических подвигах? И полезно ли это?»

– Кому полезно, кому вредно. Это зависит от состояния ума человека, от состояния его души.

Вот возжелал человек, мирянин...

– Да на здоровье.

Вопрос: «Начальник нашего небольшого коллектива часто раздражается, иногда позволяет себе даже нецензурно ругаться. Молюсь об умягчении его сердца, но он, кажется, становится только злее. Почему моя молитва так влияет на него? Что не так?»

– А молитва всегда на бесов влияет. Ведь если он раздражительный, значит, он обладает бесом гнева. Раздражительность – это проявление гневливости. И, конечно, бесу не нравится, что кто-то молится.

Выход из этой ситуации – продолжать злить беса или оставить молитву?

– Нет, оставлять молитву не надо.

Человек хочет как-то смягчить ситуацию, а тот ужесточается.

– А бедный бесноватый начальник будет вынужден – либо беса унесет оттуда, либо его организм не выдержит.

Придется меняться.

– Придется. Можно ему помочь еще: сквернословие в общественном месте является административным правонарушением. Такое преступление закона подлежит штрафу. Нужно поинтересоваться – если в учреждении дежурят милиционеры, спросить: «Ребята, вы тут в наеме или по договору с отделением?» Пойти в отделение: «Вот, у нас матерится начальник, я могу вам видеоматериалы предоставить, не угодно ли его вам поставить в стойло?» И все, милиционер вынужден… Найти такого, кто это сделает, придут и скажут: «Знаете, ваше поведение недостойно гражданина Российской Федерации. Вы нарушаете такой-то закон». Все законно.

Чаще всего люди боятся портить отношения с начальником, с ним связываться не захотят: он уж точно отомстит.

– Всякое бывает. А может быть наоборот.

Вопрос: «Священник дал мне настоятельный совет, с которым я не согласен. Дело касается моих внутрисемейных отношений. Могу ли я не исполнять совета, и чем мне это грозит?»

– Это грозит тем, что ситуация в семье наладится. А если следовать этому совету, все может и развалиться. Любой священник судит со стороны, причем судит на основании одной версии всегда. А даже самый справедливый наш российский суд выслушивает две стороны. И еще добавляет свидетелей. И еще опытные судьи смотрят: врет – не врет. Включают такие внутренние свои аппараты, задействуют умственные центры и смотрят, кто врет, кто не врет. Если судят не за деньги, а по честности. И это ближе бывает к истине. А священник сколько угодно может ошибаться, как и все остальные люди.

Батюшка, спасибо за передачу.

– Всего вам доброго, дорогие наши зрители, с Рождественским постом вас, уже готовимся к Рождеству Христову. Спаси всех Господи!

Записала:
Маргарита Попова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475