Не менять этот мир, а послужить спасению людей, в нем живущих

Мы продолжаем читать «Наставления» преподобного Марка Подвижника о духовной жизни из 1-го тома «Добротолюбия»; 2 беседы по его наставлениям так или иначе касались роли суеты в духовной жизни человека. И мы говорили, что, по существу своему, по выражению Марка Подвижника, задача тех духов, которые вовлекают человека в суету, – в том, чтобы лишить его молитвы и смирения. И суета (мы об этом говорили) заключается в том, что некие земные цели и задачи человека становятся наиважнейшими – пусть не единственными, но самыми важными; как только некая земная ценность, цель становится самой важной, это и свидетельствует в данный момент о суетности человеческой жизни – о том, что человек погружается в суету.

В прошлый раз мы пытались подробно разбирать, почему это так. Хотя, говоря языком Евангельских заповедей, Господа Бога нужно любить всем сердцем и стремиться к Нему всеми силами. И если стало что-то важнее стремления к Нему, – естественно, человек в этот момент движение ко Христу прекращает и от этого стремления отпадает и уходит в сторону. Конечно, это явление временное – как некое встречающееся искушение, которое может быть преодолено. И только при нерадении и забвении, при упорстве человека оно вовлекает его целиком, а возвращение назад становится по-прежнему возможным, но очень трудным.

Поскольку все мы люди, вовлеченные в той или иной степени в суетность, мы можем с недоумением сказать: «А вообще возможно ли иное бытие? Причем не в монастыре, а именно здесь – в миру, в некой социально организованной жизни, структурности, связанной со всеми зонами ответственности, попечениями, в том числе и с вожделениями, желаниями, проблемами и так далее. Можно ли иначе здесь жить?» – и это вопрос непраздный. Он в некотором случае может даже показаться риторическим: понятно же, что нельзя, – и человек задает его, я сам неоднократно слышал этот вопрос именно в риторической интонации, когда вопрошающий понимал, что, «разумеется, нельзя, – а раз нельзя, то это невозможно; стало быть, священник ли, отцы ли святые, Евангелие ли требуют невозможного – и говорить тут не о чем».

Насколько это невозможно, мы и попробуем сейчас разобраться. Прочтем для начала 49-й абзац «Наставлений» преподобного Марка Подвижника: «Необходимые и смотрительно встречающиеся нам дела неизбежны, но безвременные занятия должно отвергать, предпочитая им молитву, в особенности же отвергать те, которые вовлекают нас в большие траты и собрания излишних имений. Ибо насколько кто ограничит их о Господе и отсечет излишнее вещество их, настолько и мысль удерживает от развлечения, а сколько удержит мысль, столько и чистой молитве дает место и показывает искреннюю веру во Христа. Если же кто-либо по маловерию, или по какой-либо другой немощи, не может этого делать, то по крайней мере да познает истину и по силе своей да простирается вперед, обвиняя себя в младенчестве». (Это характерное замечание для кроткого и премудрого преподобного Марка Подвижника: если человек не может делать то, о чем он говорит в том или ином наставлении, то, по крайней мере, познав, что он это должен делать, он может плакать и хотя бы желать исполнить то, что должен. Этот плач приведет его если и не к возможности избавиться от суеты, то хотя бы к смирению).

Что мы видим в этом абзаце? Конечно, совершенно упраздниться от всякого мирского попечения, совершенно отдаться только молитве не может не только современный человек, но и современный монах: само по себе количество совершаемых дел на самом деле не препятствие к молитве и к духовной жизни. Если человек не может совсем отстраниться от дел (это неизбежно даже у монаха, даже в монастыре), то он может устраниться от суеты: можно избежать суеты. Человек (хоть в миру, хоть в монастыре) избежать дел, попечений, ответственности, послушаний не может, а суеты – может и должен.

Даже люди, которые ушли в пустыню (скажем, есть удивительные описания отшельнической жизни преподобных Серафима Саровского или Сергия Радонежского, хотя есть и другие отшельники), они же делали что-то – скажем, преподобный Сергий топил печь, носил дрова, сушил сухари, худо-бедно, когда жил один, варил себе какую-никакую похлебку, рубил кельи, Серафим Саровский старался и этого всего избежать, но келью себе таки делал, рубил, огородик какой-никакой в какое-то время у него был и он за ним ухаживал худо-бедно: какие-то вполне естественные человеческие дела были даже у этих удивительных людей – удивительных аскетов, отшельников, но суеты у них не было. Поэтому в этом вопросе и нужно разобраться подробнее.

Как и говорит здесь преподобный Марк, дела могут быть неизбежные, необходимые и нужные, но есть некоторые дела, которые можно отвергнуть и нужно отвергнуть, ибо они являются как раз суетой, разрушающей молитву и вовлекающей в тщеславие или гордыню. Стало быть, разрушающей смирение.

Есть дела, которые человек делать должен. И эти дела Промыслом Божиим «включены в план» домостроительства человеческого спасения, включены в ритм, дело, путь – организацию жизни, которая и приводит каждого человека ко спасению: это необходимые условия, организующие путь каждого человека к Богу, обеспечивающие путь к Нему каждого человека. Они предусмотрены Промыслом Божиим, включены в план человеческого спасения и поэтому не являются отклонением от пути, не являются суетой, не являются тем, что разрушает человека. Все эти дела созидают человека, ибо они предусмотрены Богом, и каждое из них может твориться и творится по воле Божией: Бог повелел им осуществляться как условиям, необходимым для человеческого спасения.

Но есть дела, которые делаются не по Божиему Промыслу, не по предуведению Божиему, а по нашей собственной инициативе, по воле не Божией, а нашей – они совершаются для нашей славы, нашего удовольствия и обогащения (славой, знаниями, деньгами – чем угодно).

Некое дело, выполняемое мной, насущно необходимое для организации моей жизни, совершается по воле Божией. Но есть дела, которые я совершаю потому, что мне хочется их совершить, – они в Промысл Божий не включены, это просто моя собственная инициатива, я решил просто так сделать, мне так захотелось – ради себя самого, для созидания славы своей (даже если нам мнится и мы думаем, что некое дело предпринимаем для стяжания славы Божией, но на самом деле это мы предприняли по своей инициативе – не по воле Божьей, а по своей собственной инициативе), – то, может статься, что, как бы начинаемое к славе Божией, оно может состояться к славе нашей собственной и тогда обернется не славой Божией, а нашим позором. Всякое бывает… Важно, что эти дела, не включенные в Промысл Божий, не задуманные Богом, – не те, для которых я предназначен, приведен в мир и которые должен совершать.

Именно моя собственная прихоть, мое собственное похотение приводят к совершению этих дел – вот эти дела и будут считаться суетой. И, конечно, они, будучи суетой, отвлекают от молитвы, смирения и духовной жизни, «развлекая» духовную жизнь.

Приведем простые примеры. Когда, скажем, человек выбрал себе спутницу жизни, он женится: он осуществляет волю Божию – тем более молодой семинарист, для которого это просто некое послушание, некоторое бремя, возложенное на него обстоятельствами его обучения; задача его жизни – он должен найти себе жену, он ее ищет, и он ее нашел. И чтобы сочетаться с ней браком, вступает в систему очень сложных, очень хлопотных, очень непривычных для него, юного, молодого, первый раз женящегося, организационных вопросов, проблем и так далее: знакомство с родителями, поход в ювелирный магазин, платье, цветы, столовая, кафе, ресторан, машины, поездки, друзья, приглашения… Обычно это все называют суетой, и человек суетится, как бы мы сказали на нашем обыденном языке. Но с точки зрения духовной это не суета, ибо он должен жениться и сделать все, что необходимо для сочетания браком (в том числе и такую, с какой-то точки зрения нелепую, современную молодежную традицию выкупа юноша должен пройти – смириться и пройти: как бы нелепо это ни казалось, но так принято, такое устройство этого мира) – он подчиняет себя нормам и правилам этого мира, ибо в этом нет греха, и это подчинение не становится суетой – оно не разрушает его, а созидает: учит смирению, терпению, жизни среди мира, где очень много нелепых условностей… Он пришел не менять этот мир, а послужить спасению людей, в нем живущих. Он, может быть, даже постигнет в этот момент слова из Послания апостола Павла к Филиппийцам, что Христос уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (см.: Флп. 2, 8) и ему откроется, до какой степени однажды ему придется смириться. Все эти (вроде нелепые) действия созидают духовную жизнь, не разрушают.

В этом же «комплексе» свадебных попечений у верующего человека – не только регистрация брака и все прочие свадебные ритуалы, но и таинство Венчания, и среди всего этого, если он внимательный человек, есть вещи, которые в эту допустимую суету вносят недопустимую суетность – когда, например, он, чтобы организовать свадебные торжества, пытается бронировать некую столовую или кафе, но вдруг приходит помысел или кто-то из друзей или подруг невесты предлагает: «К чему же кафе? Давайте в ресторане, все-таки один раз женитесь!»... И он понимает, что подобную роскошь может позволить себе, только если взять обременительный кредит. А так ли уж он ему нужен? И он подходит к своей будущей жене, матушке: «Знаешь, конечно, можем мы напрячься и взять кредит и сделать это в ресторане, но стоит ли? Может быть, мы сделаем это попроще, в кафе: вкусно, весело, интересно, просто не очень богато? Тут вопрос в возможности сделать это роскошно, шикарно, – но, по сути, это только статусом отличается от собрания в кафе или столовой, то есть внешним впечатлением. Нам это самим нужно или нет?». Трезво рассуждая, они могут отвергнуть это самое суетное предложение.

Можно прокатиться свадебным кортежем на хорошем автомобиле, а можно нанять очень дорогой автомобиль – это тоже будет искушением, как здесь ясно говорит и преподобный Марк Подвижник. И так во всем. Человек понимает, что он семейный человек, он должен воспитывать детей. У него есть дети, он должен их воспитывать, а значит, должен их вести в школу. Может быть, это будет обычная государственная школа, а может быть, есть необходимость повести ребенка в платную гимназию. Может быть, он будет, приходя из школы, читать книги, а может быть, есть необходимость отдать его в кружки – и это будут новые расходы, но, главное, новая сложность в организации жизни: надо будет ездить встречать, забирать – это гораздо больше передвижений. Но это не будет суетой, если занятие этого ребенка в художественной школе или спортивной секции действительно потребность ребенка и смиренное послушание воле Божией, отца или матери.

И так все в этой сложной жизни: действительно, есть то, что созидает жизнь семьи, мою духовную жизнь, жизнь вверенных мне детей, а есть то, что будет разрушать. Это всегда все очень близко – и различить это необходимо.

Чтобы действительно научиться различать, что можно, а что нельзя, что осуществляет волю Божию, а что нет, нужно изменить отношение к делам, которые я с неизбежностью должен совершать. Нужно принять неизбежность, и принять ее без ропота: мы же понимаем, что кто-то должен приготовить ужин, сходить в магазин, заправить машину или ее помыть, если она есть, прибрать в комнате или купить необходимую кровать или шкаф, или отремонтировать то, что сломалось, починить обувь или купить новую. Это неизбежные в этом мире явления жизни. Неизбежные, как спать и есть, как поход в больницу, учеба в школе или в системе высшего образования; с ними нужно примириться – с ними примирился Христос, должны примириться и мы, христиане. А раз это неизбежно, мы должны с этим смириться, принять и понять, что это некое бремя послушания, налагаемое от Бога всем живущим в этом мире людям, – бремя, которое нужно совершить с верой, что это неизбежно. Мы покоряемся необходимому – значит, это есть воля Божия, и мы должны принять ее с молитвой, с упованием на Бога и с благодарением Ему, когда Он помогает нам выносить бренность этого бытия.

И когда мы примем это действительно смиренно, с покорностью, благодарностью и молитвой, мы прикоснемся неожиданно к тайне (ибо мы в Церкви!) – мы, христиане, прикоснемся к тайне Иисуса Христа, Который именно это все и принял, принял и понес всю эту немощность человеческого бытия с ее неизбежностями, сложностями, трудностями, и это не оторвало Его от Отца – Он сохранил Свою связь с Ним. Сохраним и мы, если именно примем это безропотно.

Мешает этому именно наша ропотность, будто бы мы можем и должны жить иначе: «Вот, опять надо делать домашнее задание с ребенком, опять надо варить кушать, опять надо покупать одежду, опять нужно шить новую, опять надо – спустя 20 лет – покупать кровать, которая совсем уже износилась!..». Да, эта жизнь тяжелая, нудная. Но если мы принимаем это как неизбежность человеческого бытия, не мечтаем о чем-то несуществующем, будто мы завтра станем ангелами, принимаем это как принял Христос, и несем как одну из составляющих креста, возложенного на нас Богом, тогда увидим и поймем, что действительно Христос говорит: бремя Мое легко есть (Мф. 11, 30) – если только мы научимся у Него смиренному несению этого креста.

Этому нужно именно учиться, и это приведет нас в конце концов к тому, что вся наша жизнь, даже когда мы в семье или на работе, будет служением Богу: мысль наша, сердце наше будут неразрывно связаны со Христом, о Котором мы будем помнить, Которого будем призывать.

Покорясь делам как воле Божией, мы идем на работу, ибо нам поручили ее совершать, мы учим детей, ибо их нужно учить: это бремя, возложенное на нас Богом, это послушание от Бога в воспитании Его детей. Мы идем в магазин или зарабатываем деньги, чтобы накормить вверенную мне Богом жену, или вверенных мне Богом детей, или оставленных на мое попечение родителей. Каждый поход в магазин, в мебельный центр, в систему дополнительного образования, поездка в электричке, когда мы выезжаем за город, или в потоке машин, когда мы едем к родителям, – все это будет исполнением воли Божией: будет служением Богу и ближнему.

Этому и нужно учиться в первую очередь, отделяя свое от Божиего. Это дети, которых мне дал Бог. Это жена, которую мне дал Бог. Это родители, благодаря которым я вообще смог появиться на свет; на мое попечение они оставлены. Это человек, которого ко мне привел Бог, чтобы я дал ему совет, милостыню или помог еще каким-то образом. И проходя такое послушание, такое учение, я пойму, что все, что меня окружает, есть условия, созданные для меня Промыслом Божиим. Все это свидетельствует о том, что Бог обо мне позаботился и явил мне Свою милость, позаботился о том, чтобы я смог осуществить свою жизнь. И это приведет и к смирению, и к любви, и к благодарности к Богу. И, таким образом, все обычные дела, которые так утомляют нас, при изменении отношения к ним станут не угнетать нас, а станут источником смирения, молитвы и благодарности.

Записала:
Инна Корепанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475