Историк, публицист Мигель Паласио: Это не профессия, это направление служения

Продолжение. Начало в №8 (953) 2018

Произошло так, что, работая в посольстве Колумбии в Москве, в 2008 г. я сопровождал колумбийского вице-президента во время его встречи с Патриархом Алексием II. Это было 4 июня 2008 г. Я очень хорошо помню этот день, для меня это была первая настоящая встреча с Русской Церковью. Данилов монастырь, Патриаршая Синодальная резиденция, Патриарх Алексий, который своей харизмой и духовным обликом произвел на меня огромное впечатление. Он заинтересовался, кто я такой, услышав, что я говорю на чистом русском языке, но на русского человека не очень похож. Он тактично задал мне вопрос о том, откуда я, чем занимаюсь, сколько мне лет. Мне тогда было 20 с небольшим лет. Конечно, для меня это было очень приятная встреча и очень неожиданная.

А через неделю я сопровождал посла Колумбии в Москве, помощником которого тогда и был, на встречу с тогда митрополитом Смоленским и Калининградским Кириллом, который в своей должности председателя ОВЦС регулярно принимал послов. И это была вторая встреча, которая закрепила во мне мысль, что Русская Церковь – это что-то очень интересное, что надо побольше узнать, побольше почитать. Я стал общаться со священниками, посещать монастырь. И, Константин Петрович, не скрою, что монастырь, близкий для нас двоих, – Саввино-Сторожевский сыграл решающую роль в моем намерении не принять Православие, так как я уже был крещен, а начать систематическую духовную жизнь – воцерковиться.

Тут я должен сказать, что все русские цари и даже императоры посещали Саввино-Сторожевский монастырь, и, более того, когда Лжедмитрий вызывал Марину Мнишек из Польши, то сказал: «Когда поедешь в Москву, заедь в один городишко, Звенигород, там у них есть какой-то монастырь и какой-то старец. Поклонись этому старцу, а то русский народ не признает тебя царицей». Это то место, где тебя действительно признают русским.

– Частью русского мира, частью. Русской Церкви. Наверное, по молитвам преподобного Саввы, который остается моим самым любимым и почитаемым святым, к которому я всегда обращаюсь, езжу, когда могу, где я начал церковный путь и какую-то карьеру, говоря светским языком.

То есть Вы крестились в сознательном возрасте, выбрав Православие...

– Нет, я был крещен в детстве, но это было Крещение – и все, как это, к сожалению, происходит у очень многих людей. То есть регулярно в храм я не ходил, был, так сказать, захожанином: Пасха, Рождество, какие-то иные молитвы, иногда домашние молитвы. И только в 2008–2009 году после встреч с Патриархом Алексием и будущим Патриархом Кириллом, когда я начал посещать монастыри... Я не склонен к монашеской жизни, но очень люблю посещать монастыри – не скрою, что монастырь для меня более знаковое место, чем любой храм.

Какие еще значимые, незабываемые или уникальные события случались в Вашей православной жизни уже после того, как Вы обратили внимание на Церковь и стали делать шаги навстречу ей?

– Наверное, два ключевых события – это знакомство с тогда епископом Венским и Австрийским Иларионом (Алфеевым). Это знакомство произошло в первые дни после интронизации Патриарха Кирилла в алтаре Храма Христа Спасителя. Знакомство с этим человеком произвело на меня очень сильное впечатление. Я стал читать его труды, узнал, что Владыка Иларион – композитор, богослов, очень необычный церковный иерарх. Вскоре после того, как он был назначен главой ОВЦС, стал епископом и архиепископом Волоколамским, я пришел на работу в Отдел внешнецерковных связей.

И второе событие, знаковое не только для меня, но, думаю, для всей нашей Церкви, – это историческая встреча Патриарха Кирилла и Папы Франциска на Кубе, в Гаване, в феврале 2016 года. Я имел честь принимать участие в подготовке и организации этой встречи и быть переводчиком Патриарха Кирилла с русского на испанский язык, который является родным для аргентинца Папы Франциска.

В связи с этим вопрос: Ваша матушка тоже знала испанский язык. Вы же родились здесь. Как Вы стали полноценным испаноязычным? Испанский для Вас тоже родной язык?

– Да, у меня два родных языка – русский и испанский. Моя мама не говорит на испанском языке, но с подросткового возраста я оказался в латиноамериканском кругу здесь, в Москве. Потом, я с детства любил читать книги не только на русском, но и на испанском языке, тот же Гарсиа Маркес – один из самых любимых моих авторов. Довольно рано я сблизился с посольством Колумбии в Москве. Это помогло мне довольно быстро начать то служение, которое мне наиболее интересно, – дипломатическое служение. А это очень широкое служение – не только переговоры и контакты между государствами, но это очень широкая сфера деятельности.

Общаясь с дипломатами и колумбийской общиной в Москве, я как раз и практиковал свой испанский язык, и благодаря этому он сохранился у меня в живом состоянии.

Вы автор многочисленных статей, связанных с контактами Отдела внешних церковных связей и вообще Русской Православной Церкви, в том числе, с испаноязычным миром. Вы упомянули о встрече Святейшего Патриарха и Папы Римского. Об этом Вы тоже очень много писали и рассказывали. Эта встреча тоже произвела на Вас большое впечатление, но как Вы оцениваете ее в качестве сотрудника мощного церковного аппарата? Что это было за событие? Оно имеет для нас какую-то возможность продолжения, важно для нас или это было что-то мимолетное и необязательно будет развиваться?

– Действительно, у меня довольно много публикаций по истории и современной жизни Русской Церкви в Латинской Америке. Это очень интересная долгая история, начавшаяся в конце XIX века с появления первых русских эмигрантов, греческих, болгарских, румынских православных, главным образом, в Аргентине, Бразилии и Уругвае.

Я участвовал в съезде русской православной молодежи Зарубежной Церкви в Аргентине в 1991 г. Туда съехались из русских монастырей в Чили, из Парагвая, Уругвая – правда, про Колумбию не помню.

– В Колумбии очень мало православных. (Продолжение в следующем номере)

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475