Протоиерей Александр Дягилев: Почему распадаются браки?

Пожалуйста, благословите наших телезрителей.

– Да благословит Господь телеканал «Союз», всех, кто его смотрит, и нас – провести этот эфир, чтобы он был на пользу всем нам.

Сегодня у нас очень важная тема: «Почему распадаются семьи?». Статистика часто очень пугает: когда я готовился к нашему эфиру, встретил разные цифры. Пишут, что на 100% браков 50% разводов, то есть половина, но доводилось встречать и иную статистику: на 100% браков 100% разводов – то есть вообще совершенно ужасающая цифра. Почему так происходит? Может быть, начать как раз стоит со статистики по этому поводу?

– Я отслеживаю статистику достаточно давно, пользуюсь сайтом gks.ру – это сайт Федерального агентства по статистике. Тенденция следующая: по Российской Федерации уже много лет количество разводов составляет где-то 60%, если брать соотношение зарегистрированных браков в ЗАГСах и количество браков, в которых подали на развод и были там же разведены. Конкретно за 2016 год – это 62%. И есть, к сожалению, тенденция в последние годы к тому, что процент разводов растет (хотя я обратил внимание, что на самом деле, скорее, падает количество заключенных браков, а количество разводов остается примерно стабильным).

Почему так? Один из ответов – возможно, из-за того, что люди, к сожалению, выбирают путь греховного сожительства. Также и потому, что именно сейчас пришло время жениться, выходить замуж тем, кто родился в так называемые «лихие 90-е» годы, когда (я помню) встретить беременную женщину или женщину с коляской было диковинкой. Если так, то, надеюсь, со временем цифры несколько изменятся в лучшую сторону.

В Санкт-Петербурге за 2016 год распалось 49% браков – чуть меньше половины, так что на общероссийском уровне вроде как даже и неплохо, хотя все равно цифра ужасающая. А, например, в Ленинградской области – 81%. Насчет 100% не слышал, – я знаю, что максимальные цифры разводов в Еврейском автономном округе и на Дальнем Востоке, прежде всего, в Магаданской области. Но в других регионах тоже цифры далеко не самые лучшие. Очень хорошие результаты в Чечне, Ингушетии, и мы видим, что религиозность общества, конечно же, заметно влияет: независимо от того, какая религия, – влияние есть.

Очень важна церковная статистика. Для нас, пожалуй, она самая интересная. На меня возложено очень непростое послушание: все, кто хочет получить так называемый церковный развод в Санкт-Петербургской епархии (фактически это не церковный развод, а признание факта того, что брак расторгнут), перед тем как обратиться в Епархиальное управление, звонят мне. И моя задача, побеседовав с человеком, понять, можно ли там еще что-то исправить. Честно могу сказать, что чаще всего это единичные случаи, в большинстве случаев люди уже по нескольку лет вместе не живут и часто уже где-то на стороне новые семьи – и вдруг они вспомнили, что когда-то были венчаны, что надо вроде как развестись. Когда можно что-то изменить, я приглашаю людей поговорить, и иногда получается, но, честно сказать, в 1% случаев. Там, где принимают прошение о расторжении церковного брака, ведется своя статистика, а все приходы нашей епархии, как и во всех епархиях, регулярно подают в Епархиальное управление данные о количестве Крещений, отпеваний и, разумеется, Венчаний. Я решил эти цифры сопоставить, уже 3 года это делаю, и цифры таковы. В 2014 году было 1700 Венчаний, в 2015-м – 1600, в 2016-м – 1550. То есть число Венчаний, к сожалению, тоже снижается. А процент разводов остается примерно стабильным – где-то 850 или 900 разводов в год.

Это именно церковных разводов, которые через епархию решаются?

– Я могу сказать, что меня тревожит 2017 год – количество звонков заметно увеличилось. Если раньше я получал 3–4 звонка в день, то сейчас иногда до 10 доходит. Я не знаю почему, не знаю из-за чего, но это тоже интересный момент.

В общем, получается, что распадается, по данным за 2016 год, 54% венчанных браков, и это самое печальное. И мы, конечно, можем говорить, что, к сожалению, многие люди венчались в свое время, отдавая дань моде. И когда распадается светский брак, то распадается и церковный. Но я могу сказать и о том, что в этой статистике есть и браки верующих людей. И приходится быть свидетелями того, что он верит, она верит – искренне, а вместе ужиться не могут, у них начинаются какие-то большие сложности. Ну и плюс такая вещь, о которой у нас как-то не очень принято говорить, но факт есть факт: очень часто буквально трещат по швам семьи у клириков, священников, и с этим нужно что-то делать. Проблема есть, она налицо.

А каковы причины? Вам удается побеседовать с этими людьми? Серьезная цифра – до 10 звонков в день. Может быть, есть у Вас статистика по причинам? Хотя они, конечно же, самые разные, но, может, их можно как-то классифицировать?

– На первом месте – супружеские измены, алкоголь, наркотики и вмешательство родителей одной из сторон либо обеих сторон конфликта. Это то, что я бы прежде всего выделил. Часто это несбывшиеся ожидания. Когда начинаешь беседовать, сразу в этом не признаются, но потом выясняется: «А я-то ожидал(а), что будет так-то, а оно по-другому пошло».

Разница воспитания, разница темпераментов, психологических реакций… Часто причина разводов – деньги, неотданные кредиты, потеря работы. Религиозная разница: часто возникает ситуация, когда она верит, а он не очень-то, она настаивает на Венчании – ей батюшка духовник благословил венчаться, а он: «Тебе надо, так давай». А потом начинаются сложности (бывает наоборот: она неверующая, он верующий, но чаще все-таки когда она верующая). Могут быть, в принципе, даже оба верующие, но разной степени воцерковленности, у них разные духовники.

Это вопрос: один духовник или разные? Мы, наверное, его еще поднимем.

– Да. Что касается родственников, родителей, чаще всего их вмешательство идет из лучших соображений, вроде как пытаются помочь, поддержать, но... Возможно, наши телезрители даже сталкивались с такой классической манипуляцией, когда чаще мать говорит своему ребенку: «Жен (или мужей) у тебя может быть много, а мать у тебя одна». Это манипуляция. Кто сказал, что жен или мужей должно быть много? Особенно у матерей-одиночек есть такое желание не отпустить своего сыночка (доченьку), чтобы всегда были рядом, чтобы контро-лировать, что там у него (нее) происходит. И это непрошенное вторжение во внутрисемейную жизнь, особенно при совместном проживании, – одна из частых причин распада семей.

Это и незрелые мотивы для вступления в брак – например, блеснуть белой фатой, прокатиться на черном лимузине, «а вот друг такую вечеринку закатил, и я тоже хочу»… Здоровье, особенно в интимной сфере, дурные привычки и зависимости (чаще алкоголь, наркотики, иногда игромания).

И одна из причин – как ни странно, появление детей. Когда в семье появляется ребенок, семья проходит очень сложный и важный этап своего развития, буквально первые дни он дает некое воодушевление и вдохновение: «Ура, у нас теперь ребеночек» – это момент встречи из роддома. А дальше начинаются будни: надо пеленки гладить, надо их стирать, жена (хочет она того или нет) вынуждена с головой уйти в заботу о ребенке на какой-то момент, а мужчина чувствует себя оставленным. Нет, он тоже любит ребеночка и, более того, чувствует свою ответственность, он с головой уходит в работу: «Как же теперь? Надо еще одного кормить». В итоге она чувствует себя брошенной мужем (он все время на работе, стал дольше задерживаться), он чувствует себя брошенным женой (приходишь домой, а она уже спит с ребенком – не поговорить… ничего нельзя). И этот момент длится 2 – 2,5 года, пока грудной ребенок, пока мать вынуждена почти все силы на него тратить. Некоторые семьи этот момент просто не переживают, поэтому это миф, что появление ребенка автоматом укрепляет семью. Я знаю такие случаи, когда люди рожали 5, 6, 7 детей в надежде на то, что родят много – станут крепкой семьей, а в итоге потом разводились.

И дети страдают...

– Да, совершенно верно. И еще две причины я бы выделил: это непонимание чувств друг друга (то, что называется «не сошлись характерами») и неумение правильно и грамотно выстроить диалог. Если удается решить эти две проблемы (понять чувства друг друга и грамотно выстроить диалог), то, как показывает практика, удается решить все остальные проблемы. Поэтому на эти два момента стоит прежде всего обратить внимание, когда мы думаем, как помочь семьям преодолеть сложные ситуации.

Действительно, доводилось сталкиваться с примерами, когда все разваливалось, к сожалению. А собеседования с людьми, которые Вам звонят, могут на них положительно повлиять? Бывало, что вдруг человек, например, задумывался и потом мог оказаться на «Супружеских встречах», чтобы брак, трещавший по швам, вывести в нужное русло?

– Да, такое бывало, и не раз, когда казалось, что семья уже невосстановима. Кстати, у нас на «Супружеских встречах» мы принципиально берем пары, которые находятся либо в венчанном, либо в зарегистрированном браке. В качестве исключения берем пары, которые находятся в разводе, – при условии, что за время развода они не вступили в другие браки. Тогда мы их берем как семейную пару, если они хотят попробовать поработать над отношениями и, может быть, их восстановить. Такие пары нам тоже попадались...

О «Супружеских встречах» мы чуть позже поговорим, это выездная программа. Обычно мы используем загородный отель. В момент оформления в отель в пятницу вечером приезжает семейная пара, и видно, как люди бросают вещи и садятся на разные концы дивана. Проходят сутки, вечер следующего дня – и эти два человека держатся за руки и смотрят друг другу в глаза. И вот когда видишь это, понимаешь – другого больше ничего не надо, это счастье.

Да, слава Богу, что такие примеры тоже есть. Наверняка приходится сталкиваться и с другими вещами. Есть такое понимание, что семья должна или может быть патриархальной: глава семьи – муж, жена мужа слушает, и у них гармония. Апостол Павел в Первом Послании к Коринфянам очень красочно все это описывает.

Но сегодня есть, например, такая «зараза», как феминизм: часто феминизм – это какой-то перебор и крайность. И этот спор о равенстве… Или то, что жена себя ставит гораздо выше, словно мужчина ей нужен как придаток. Вопрос: патриархальные семьи тоже разрушаются и подобные виды семьи сегодня невозможны? Или эта модель все-таки остается традиционной, наиболее крепкой в браке и решении проблем, которые там могут возникнуть?

– Знаете, мы живем в уникальное время, нравится нам это или нет. Оно отличается от времен, когда жили наши предки, в том числе и святые отцы. И как нам себя вести? Ведь мы далеко не всегда найдем ответ и в Священном Писании, и в святоотеческой литературе в виде четкой рекомендации. Понятно, что остается идея: люби Бога, люби ближнего. Как считают археологи, 5 000 лет человечество пользовалось лошадьми, были свои культуры упряжи, плуга, как на лошади скакать, как воевать, формы седел, кнута, уздечки. И вдруг в XX веке это все стало никому не нужно.

Сейчас лошадь – экзотика. Многие ли из наших телезрителей знают, как запрячь лошадь? То же самое произошло и с семьей. То есть семья многие века, буквально от Адама и Евы, была одной, а сейчас вдруг стала другой.

Сначала по России (можно сказать, по всему миру) прокатились катки из нескольких войн: Первая мировая, потом в России революция, гражданская война, потом поток страшных репрессий, в которых уничтожались прежде всего активные, здоровые, инициативные мужчины – их раскулачивали, ссылали в лагеря строить всевозможные каналы, горы сворачивать где-то в Магадане, на Колыме. Потом Великая Отечественная война – опять гибли мужчины, самые смелые, инициативные, кто первый вставал в атаку, кто вел за собой товарищей. Они же первыми и падали под пулями врага. Значит, выбивался лучший мужской генофонд, выбивались мужчины, которые потом показали бы пример своим потомкам, – а они уже не могут его показать.

Многие из тех, кто выжил на войне, выжили благодаря тому, что прятались за спины товарищей, как-то старались первые в атаку не идти. А вернувшись с фронта, начали пить – пить страшно, и можно понять, почему. Одно наложилось на другое.

А женщины научились выживать без мужчин, стали получать образование – такое, как мужчины. Раньше все-таки социальный статус женщины был ниже, а тут образование такое же, зарплата такая же, женщины встали за станки, сели на трактора, стали инженерами, учеными – нравится или не нравится, но это факт. Я сейчас произнесу некоторую фразу, и, если наши телезрительницы эмоционально на нее отзовутся (милые дамы, почувствуйте это в вашем сердце), если их эмоционально кольнет в любую сторону, значит, в вас это сидит. А фраза следующая: «Я должна быть сильной. А что делать? Жизнь такая, мужикам доверять нельзя». Эту установку приобрели наши женщины во время войны, после войны, и она стала клонироваться в поколениях наших женщин. Уже третье, четвертое поколение после войны, а наши женщины, наши девочки растут с этой установкой.

Да, эта идея очень живая.

– А у мужчин, наоборот, пошел инфантилизм на фоне пьяных прадедов, дедов, которые после войны немощные, беспомощные. Жена у мужа зарплату забирает – иначе он всю пропьет, а у кого зарплата, тот и определяет, что в семье, тот и глава семьи. А, с другой стороны, раз мужчина зарплату отдал, с себя ответственность снял, он перестал чувствовать ответственность за семью. Тогда же девочки пошли в педагогические вузы, а мужчины почти перестали туда идти: возникла идея, что воспитание детей – это не мужское занятие. Вот последствия той колоссальной травмы, которая была тогда, мы пожинаем это до сих пор.

И тогда семья перестала быть патриархальной, возникла другая идея: ладно, нам плохо, мы друг друга гнобим, причиняем страдания, но жизнь такая, давайте сделаем счастливыми наших детей: «Все лучшее – детям», «наше счастье – в детях». Я бы это сформулировал так: «Давайте причиним счастье нашим детям». Правда, их не спросили, хотят ли они «быть счастливыми», – мы за них решили. Вот тебе лучший детский садик, лучшая школа, по блату в институт и т.д. Правда, потом выкатывается счет: я тебе то, се, я на тебя жизнь положила, а ты не ценишь, жениться удумал, уйти от мамы. Тогда и появляется манипуляция: мать у тебя одна. Этот тип семьи называется детоцентричной, когда все вокруг ребенка, мол, ребенок должен быть один, максимум два. Потому что три – «плодить нищету», появилась такая идея. Кто сказал, что плодить нищету? Ну, вот такая установка. Один, максимум два – счастливым сделать легче одного. Правда, дети потом это счастье не ценят.

И на излете XX века, в XXI веке появился новый тип семьи, который называется демократическая, супружеская или супругоцентричная. Во главе угла сами отношения между мужем и женой, когда «нам с тобой хорошо», когда возникает вопрос: «А зачем нам вообще дети? Наша пенсия обеспечена, у нас хороший счет в банке». Особенно сейчас это свойственно Западной Европе, Америке. «Я хорошо зарабатываю – и ты, у меня хорошее образование – и у тебя, я без тебя проживу – и ты без меня. Абсолютно равны» – и вот они принимают решение вроде как жить вместе. Пока все хорошо – они рядом, но стоит чему-то пойти не так – и разбежались. Это то, что мы сейчас, к сожалению, можем видеть у наших кинозвезд, у наших миллионеров, живущих в наши дни и в России, и за границей. Конечно, понимают, что развод – это плохо, но... У такой семьи может быть много детей. Кстати, это могут быть очень верующие люди, и большое количество детей вполне может быть объяснено религиозной мотивацией. А может быть и наоборот, отказ от детей, идеология чайлдфри: «Зачем нам вообще дети? Пусть у нас будет много секса». И женщины делают себе операцию, чтобы не иметь возможности забеременеть. Это все отсюда. И опять-таки – нравится или не нравится, но вот так сейчас.

Вы задали вопрос: «Сохранилась ли патриархальная семья?». С моей точки зрения, она сохранилась лишь там, где продолжается традиционный уклад жизни, ведь она зиждется на традициях, на том, что дети живут так же, как жили родители, как жили бабушки и дедушки. Тогда продолжается традиционный патриархальный уклад. Может быть, где-то в Сибири, у старообрядцев, в кочевьях, где юрты, в степи... Какой-то пародийный вариант на патриархальную семью может быть в семьях миллионеров, когда он – добытчик, у него счета на миллиарды долларов, а она – фотомодель, которую он взял себе для представительских целей. Ее задача – обеспечивать интим для мужа, держать себя в форме, чтобы муж, когда придет с работы, был всегда рад. Развиваться умственно, эмоционально она не собирается. «Вот тебе, милая, фитнес-тренеры, Мальдивы, Канары – что хочешь, езди куда хочешь, но твоя задача – быть в форме, чтобы меня обслужить». Как-то так, но это не совсем патриархальная семья – это, скорее, пародия на нее; в современном обществе мегаполисов мы можем говорить, что патриархальная традиция утрачена.

Утрачена ли она навсегда – пророчествовать не буду, но для возвращения патриархальной семьи необходимо, чтобы либо резко вырос социальный статус мужчины, либо упал социальный статус женщины (это образовательная, социальная разница). Однако, во-первых, сейчас сами женщины на подобное не пойдут, а во-вторых, нет экономических, исторических предпосылок для этого. И, в-третьих, сложный вопрос: «А можно ли вообще возродить традицию?». Я считаю, что нет. Традицию, если она утрачена, можно реконструировать, изучать, писать о ней книги, диссертации. Могут быть любители традиционных народных танцев, ремесел, но это не возрождение традиции, это ее изучение, реконструкция. Традиция возрождается как традиция лишь когда она будет нормой жизни (не экзотикой) хотя бы для 2 – 3-х поколений подряд.

Если что-то изменится в нашем обществе и три поколения подряд будут жить в патриархальных устоях, может быть, тогда патриархальная семья возродится. А сейчас ситуация такова, что приходится учитывать новые условия. В них живут в том числе и верующие православные христиане, и, значит, возникает потребность в особых школах по обучению диалогу в семье: традиции предков автоматически, по умолчанию, не работают в наших семьях.

Расскажите, пожалуйста, о программе по работе с семейными людьми, с теми, кто собирается вступить в брак, чтобы люди с ними познакомились и могли обратиться к вам, узнать об этом.

– Что, в принципе, мы можем делать? Мы можем готовить молодых людей к вступлению в брак – такая катехизация перед Венчанием. Мы можем работать с теми, кто уже в браке, можем помогать тем, кто в кризисе, можем (и этому тоже необходимо учить в наши дни) обучать взаимодействию с детьми, правильно выстраивать с ними отношения. Дальше юридическая помощь, общесемейные проекты, лекции, конференции и так далее, чтобы популяризировать правильные семейные ценности, основанные на православной традиции, на православном понимании того, что такое брак.

Большинство наших проектов исходит из того, что есть эти направления деятельности. Первый проект, о котором я бы хотел сказать, это наш флагманский проект – «Супружеские встречи». В Санкт-Петербурге этот проект был запущен в 2010 году, так что уже 8-й год мы его реализуем. Сейчас существует Центр супружеских встреч в Екатеринбурге, его возглавляет отец Димитрий Ваулин, у вас даже был его телефон: +7912 202 5252… А для Санкт-Петербурга телефон тот же: +7921 316 7007. Сейчас создается Центр (и надеюсь, что все-таки он будет запущен) в Алма-Ате. Было уже два выезда. В Минске недавно прошел выезд и в Москве. В планах этого года у нас еще Калининград, так что мы потихоньку растем. Основное направление деятельности – работа с супружескими парами.

Слава Богу, это очень ценно. Я хотел бы пригласить Вас принять участие в наших последующих передачах.

– Спасибо большое за приглашение, надеюсь тоже быть в этой студии еще не раз. И, может быть, есть смысл подумать о том, чтобы в последующих передачах чуть больше дать возможности ответам на звонки. Я понимаю, что хочется сказать все (и проблема насущная), но время неумолимо.

Записала:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475